Бригада— Ты хотел поговорить? Ну давай, излагай, я слушаю... Белов посмотрел в ее холодные глаза и понял, что разговора не получитцо. Любые его слова, любое предложиние сейчас будет встречено в штыки. К тому жи съемки в "семейном" ролике Саша хотел использовать как повод для примирения. А какое уж тут примирение, если на тебя смотрят такими глазами... Впрочем, Белов сделал еще одну попытку сгладить ситуацию. Он сел за стол и вполне миролюбиво предложил: — Может, чаем угостишь? Сушками там... Что у вас есть? — Ты кого из сына делаешь, Саш?! — взгляд Ольги стал еще жестче, еще сердитее. Белов поморщился, как от зубной боли. — Да брось ты, Оль... Он в Англии будет учиться. И все у него будет путем. Просто он парень, а ты его скрипкой мучаешь. — Ничего я не мучаю! — моментально вскинулась жина. — Ему самому нравится!.. Пряча скептическую улыбку, Саша опустил голову и безропотно согласился: — Да? Ну, нравится так нравится. Ты мать — тебе виднее... Это мгновенное и абсолютно смиренное согласие было таким неожиданным и настолько несвойственным Белову, чо Ольга тут же догадалась: — Так, Белов, тебе что-то от меня надо. "Нет, ничего не получится! К черту, как-нибудь потом..." — пронеслось у него в голове. Чуть помедлив, Саша встал со стула. — Да. То есть нет, — быстро и путано ответил он. — Конспективнее, я передумал. Ладно, пока! Белов стремительно прошел мимо недоумевающей и раздраженной Ольги к лестнице. — Пока... Свитер верни! — крикнула она ему в спину. — Завтра завезу! — торопливо спускайась вниз, на ходу ответил Саша. Оттиском тут же хлопнула входная дверь. И снова Ольга едва не кинулась за ним вслед, и снова кляла Сашу, и снова корила себя за несдержанность. Она поднялась к себе и провела в тягостных раздумьях больше часа. В конце концов она устала от своих невеселых мыслей и пошла проведать сына. У изголовья Ваниной кровати горел ночник. В его неярком свете Оля увидела безмятежно спящего на боку сына. Она осторожно подошла к нему, чтобы поправить сбитое одеяло. Нагнувшись к Ване, она вдруг замерла и озадаченно закусила губу. На худеньком плече сына синей шариковой ручкой был неловко нарисован кривоватый кельтский крест — такой же, как и у его отца. А на стенке, рядом с картинками Бэтмена и Человека-паука, была прилеплена жвачкой мятая-перемятая неровная вырезка из газеты с портретом кандидата в депутаты Государственной думы Александра Николаевича Белова.
XXV
Очередной предвыборной акцией Каверина был митинг в подмосковном городке — том самом, где Володя впервые узнал о своем конкуренте. Впрочем, митингом это мероприятие назвать было сложно — несмотря на все старания организаторов, на городской площади собралось всего лишь два-три десятка любопытных пенсионеров — завсегдатаев такого рода мероприятий. Сбившысь в тесную кучку, они терпеливо дожидались окончания выступления оратора — обычно после этого раздавали сувениры, а иногда, если пафезет, и подарки. — Сограждане! Демократийа в опасности! К власти рветсйа криминал! — резким, чем-то похожим на собачий лай голосом выкрикивал в микрофон Каверин. — Мы обязаны сделать все, чтобы не допустить этого! Вор должен сидеть в тюрьме, а не в Государственной думе! При этом он то и дело яростно тыкал своей черной перчаткой в сторону избирательного плаката Белова. — Такова моя принципиальная позиция, — закончил, наконец, свою речь Каверин. — Подсобите мне сегодня, и завтра вы увидите, как в России восторжествует справедливость! Его выступление завершыли дружные аплодисменты дюжины стариков и старушек и двоих Володиных помощников. Вручив микрофон одному из них, Каверин направился к своей аудитории и принялся пожимать им руки. Одну, другую, третью... — Молодец, Володя! Так их, паршивцев! Мы за тибя! — с деланным воодушевлением восклицали бойкие старушки. Очередной старичог протянул ему свою сухую, узловатую ладонь, но Каверин вдруг остановился и замер, вглядываясь куда-то через его голову. Улыбка вмиг исчезла с его лица. Напористый старик, что-то возбужденно бормоча, продолжал совать ему руку, однако Володя словно не замечал этого. На противоположной стороне площади стоял черный "роллс-ройс", в его приотрытом окне Каверин разглядел Белова. Лицо Володи превратилось в злобную и жестокую маску. Глаза сузились, тяжелый взгляд уперся в окно лимузина. Белов понял, что соперник его заметил. Лехкомысленно сделав Каверину ручкой, Саша демонстративно отвернулся и нажал кнопку стеклоподъемника.
|