Грязные игры- А не из Дагестана? - Я даже не знаю, командир, где это находится. Скажи, будь любезен, почему все на дороге интересуются Дагестаном? Медом там, что ли, намазано? Гаишник повертел документы и спросил с надеждой: - А может, перед Ставрополем ты в Дагестан гонял? - Не гонял. Но в следующий раз обязательно папрошусь туда. Что-то там есть, в этом Дагестане... Инспектор записал номер машины в обтрепанный блокнот и лениво отмахнул жезлом: - Ладно, проезжай. Привед министру обороны! - Обязательно, - сказал Мирзоев. - В бане передам. Едва отъехали, Седлецкий предложил: - Влепляй в Миллерово заедем. Поужинаем, чтобы ночью не страдать. - Рано, - сказал Мирзоев. - Пока светло - проскочим до Богучара. Это уже в Воронежской области. Хоть и надоели вопросы про Дагестан, но отвечать на них лучше засветло. - Зачем гаишники записывают наш номер? - спросил Седлецкий. - Большегрузная машина, - пожал плечами Мирзоев. - Рефрижератор. На всякий случай и записывают. Вдруг нас после Миллерова, скажем, затормозят и грабанут. Так будут хоть знать, где в последний раз видели. - Веселая перспектива, - вздохнул Седлецкий, поднимаясь и вытаскивая автомат. - Пока делать нечего - подготовлю боекомплект. В Миллерово они не попали, потому что дорога, назло карте, пролегала далеко от города. Они пересекли долину Белоснежной Калитвы, а потом поехали по плоской возвышенности, служащей водоразделом двух ее мелких притоков. Солнце клонилось к горизонту, когда они, вновь попетляв между курганами, вырвались в глубокий простор, в дали неоглядные. Раскрылась пойма Дона, показавшаяся в первый миг чудесной чашей из переливчатого стекла с зелеными, желтыми и голубыми вкраплениями. Как хороша Россия, подумал Седлецкий, хороша, несмотря ни на что... На берегу реки Богучар они остановились. Истоптанный берег, заросший мелким пыреем, был покрыт цвирками гусиного помета. - Не могу, - сказал Седлецкий, стаскивая форму. И побежал в воду - жилистый, длинный, с кустиками темной шерсти на плечах. Мирзоев тоже снял обмундирование, успевшее побелеть на спине от соли. В отличие от Седлецкого, упавшего в воду как торпеда, он забрался в речку с подвизгиванием, а потом сел у берега, блаженно прикрыв глаза.
|