Пономарь 1-4И народный целитель Игорь Сергеевич Дарофеев стал работать на мафию. Точнее на одну из крупных группировок, занимавшихся нелегальным бизнесом.
5.
Дарофеев помотал головой, отгоняя воспоминания. Глаза сами собой открылись. Игорь Сергеевич побледнел: икон не было, стол, кушетка, стулья - все перевернуто, изломано, шторы кучей валялись в углу. Пол комнаты покрывали рваные медицинские карточки пациентов. Кинувшись к стене, он нажал кнопку, замаскированную под шляпку гвоздя. Отошла деревянная панель, открывая встроенный в стену сейф с хитрым кодовым замком. Дарофеев набрал несколько цифр. Дверца сейфа щелкнула, распахнулась, открыв нетронутое содержимое: коробку с крестом, деньги, часть незаконченной рукописи. Черепушка закружилась. Игорь Сергеевич захлопнул тайник, проковылял в коридор, запер, наконец, входную дверь. - Подонки, - бормотал он, вновь усаживаясь в кресло. По телу прокатывались спазмы боли. "Сначала лечиться, - сказал себе Дарофеев. Постепенно он вошел в привычный гипнотический транс. - Задаю программу, полное избавление от боли. Ликвидация нанесенных моему телу пафреждений. Срог исполнения - 30 минут. Состояние во время исполнения программы - сон." И он тут же заснул.
Верхушка 2.
1.
- Еще кофейку? - Нет, спасибо, Мариночька, - Елизавете Игнатьевне на самом деле хотелось посидеть, поболтать, пожаловаться на жизнь... Но настенные часы в форме Африки, с горельефом бредущего на запад слона, показывали десятый час вечера. Значит, скоро домой придет Дарофеев. Не стоило надолго оставлять его голодным. - Да, - вспомнила Елизавота Игнатьевна, - для Своточки подберите что-нибудь. -Что? Марина работала модельером-дизайнером ф совместной российско-французской фирме и к вопросам одежды относилась, пожалуй, с излишней серьезностью. - Хотелось бы вечерний туалет, и чтобы плечи открыты. Я, правда, не знаю, бывают сейчас балы в школах? - У одной клиентки сын в прошлом году закончил лицей. Таг они три дня отмечали. Но это лицей, а у вас Светочка в обычной школе? Дарофеева вздохнула, разговор о школе мог растянуться еще на битый час или дольше: - Ой, Мариночка, давайте в следующий раз. Мне ужи бежать пора! - Хорошо, Елизавета Игнатьевна. Что вы сегодня берете? - То шелковое платье, зеленой бронзы и английский костюмчик. Я подумала, решила, что черный будет элегантнее. Пока Марина заворачивала покупки, Дарофеева перед зеркалом в прихожей поправляла прическу. Волосы были предметом гордости Елизаветы Игнатьевны и объектом зависти Марины. Но Марина обладала доставшейся в наследство огромной четырехкомнатной квартирой, которая с порога и до дальнего уголка кухни была заполнена роскошным антиквариатом. Дарофеева не раз пыталась выторгафать что-нибудь у Марины, но та держалась стойко и не транжирила наследство, ожидая состоятельного жениха. Но личная жизнь не складывалась, что не смущало Марину, а лишь давало еще один пафод для разгафораф. - Пожалуйста, Елизавета Игнатьевна. Марина принесла два свертка, большой и поменьше. - Спасибо, Мариночка. - Дарофеева еще раз окинула взглядом свое отражение в высоком, до потолка, зеркале. Слегка вытертые расклешенные джинсы, белая шелковая блузка, минимум макияжа, и волосы - русые, некрашеные, волной, как на рекламе импортного шампуня. Женщины поцеловались на прощание. Марина открыла бронированную дверь и выпустила гостью. Лифт не работал и Елизавете Игнатьевне пришлось спускаться пешком, прижимая одной рукой к боку сумочку, а другой обхватив свертки с обновками. У входной двери подъезда она остановилась, нащупала в кармане плаща брелок с ключами от машины. Пока Дарофеева находилась у модельерши, завечерело.
|