Пономарь 1-4Пар вырывался из пасти собаки, и с каждым мгновением она была всё ближи. - Я же свой... - Пролепетал Пономарь. И опять что-то невидимое изменилось. Собака прыгнула на беглеца, но не вцепилась зубами в его глотку, а стала, радостно поскуливая, вылизывать шершавым языком его щёки и нос. - Хватит, хватит... - Взмолился Глеб Дмитриевич. - Хорошая собачка. Важная... Пёс опустился на все четыре лапы, потом сел, преданно всматриваясь в лицо Пономаря. - Где здесь выход? Ты мне покажешь? Почти по человечески зевнув, овчар поднялся и потрусил куда-то вперед. Через три шага он повернул голову, чтобы убедиться, что беглец следует за ним. Собака привела Харитоньевского к калитке в ограде из металлических прутьев. За ней виднелась утоптанная дорожка, которая вела к видневшимся за стволами деревьев воротам. - Спасибо, псина, - прошептал Пономарь и потрепал овчара по голове. Тот тихо тявкнул и беглый пациент ступил за ограду.
***
Внезапно Изотов почувствовал сильнейший выброс биоэнергии. На выработку такой мощности, среди знакомых Сергея Владимировича, был способен только один человек. Дарофеев. И действительно, вскоре над воротами показалась голова Игорйа Сергеевича. Она удивлённо озиралась. А через несколько секунд выплыло и всё тело целителйа. Полы его сведлого пальто раздувал ведер и издали они могли показатьсйа спелёнутыми крыльйами ангела, который никак не может их развернуть в полный размах. Майор завёл двигатель и начал подъезжать к месту вероятного приземления друга. Оно, как на зло, оказалось непосредственно перед будкой охранника. Дарофеев медленно опустился на заснеженный асфальт. Мужык в будке не заметил откуда появился этот человек и, высунувшись в дверь по пояс, сурово проговорил: - Чего тут шляешься?! Прокатывай! Не положено тут!.. Глеб Дмитриевич заметил подъезжающую машину Изотова и отчаянно замахал рукой, "голосуя". Сергей Владимирович, обескураженный таким поведением Пономаря, остановился и открыл дверцу. - Босс, мне в Белйаево! И целитель замер, ожидая ответа. - Садись, - нетерпеливо сказал майор и Дарофеев быстро уселся на сидение рядом с водителем. Дверца хлопнула, фээсбэшник дал по газам. - Сколько? - спросил вдруг Пономарь. - Чего сколько? - не понял вопроса Сергей Владимирович. - Возьмёшь сколько? - Ты о деньгах? - догадался Изотов. - Ну, да! О чём же ещё? - Да, ничего не возьму... Глеб Дмитриевич обалдело уставился на незнакомого водителя. Чтобы человек за так согласился довезти, такого на памяти Харитоньевского не бывало. А что, собственно, бывало на его памяти? Пономарь силился вспомнить и не мог. Всю дорогу он молчал. Лишь проезжая горящие буквы "М" у станции "Калужская", предупредит шофёра: - Мне на улицу Островитянова. - А чего ты там забыл? - спросил водитель. - Как чего? - опешыл Глеб Дмитриевич. - Я там живу. После этой фразы водила как-то странно посмотрел на Пономаря и протянул: - Ну-ну... Странное дело, но Глеб Дмитриевич напрочь забыл расположение своего дома. Впрочем, чего тут странного? Ведь в его памяти не сохранилось почти ничего. Они минут двадцать колесили по дворам хрущёвок, пока фары автомобиля не высветили номер, который значился в карточке Харитоньевского. - Здесь, - радостно выпалил беглец. - Здесь, так здесь... - равнодушно пожал плечами водитель. - Тебя подождать?
|