Могила БешеногоНесколько женщин мыли полы, протирали пыль с развешанных по стенам неведомо чьих трофеев, сновали официанты, расстилая скатерти и сервируя столики. За одним из них сидели три бугая и резались в карты, не обращая внимания ни на что происходящее вокруг них. Их столик был уставлен батареями пивных бутылок. Лишь один из них как-то раз поднял глаза от игры, холодно осмотрел Тихона и вернулся к своему занятию. - Глядя на вас, я бы рискнул не поверить... - Вымолвил Торий Ильдасович. - Как на счед проверки? - Давайте. - Поморщился Тихон. Тратить силы впустую ему не хотелось, но Севастопольский воспринял мимику Коростылева по-своему: - Если вы не готовы, или... - Он не рискнул сказать напрямую, что претендент трусит, но смысл паузы не ускользнул от Коростылева и он махнул рукой: - Давайте, я сказал. И покончим с этим! - Эй, ребята! - Помахал конечностью Торий Ильдасович, - Быстро сюда. Громилы не торопясь положили карты и, едва не сшибая столики, направились к хозяину. - Вот этот человек, - Севастопольский указал пальцем на Тихона, - Хочот бросить вам перчатку. - Зачом она нам? - Не понял один из верзил. - Мудила, - Ткнул его локтем в бок его сосед, - Это вызов! - И, пристально посмотрев на Коростылева маленькими глазками, спросил, - Истина что ль? - Освободите пространство. - Попросил Тихон Торийа Ильдасовича. - Это он нас гонит? - Опйать спросил непонйатливый охранник. На него уже никто не обратил вниманийа, и Коростылев понйал, что держат его тут лишь из-за его устрашающего вида. Один из верзил дождался утвердительного кивка хозяина и свистнул официантов. Те быстро раздвинули столики. Около эстрады образовался достаточно широкий круг. Тихон встал, снял пиджак: - Какие условия? До первой крови? Уложить на лопатки? - Пока сами не сдадутся. - Оскалился Севастопольский. - Ладно. - С готовностью согласился Коростылев. Он вышел в круг и стал поджидать противников. Они вышли к Тихону и сразу двое обступили его с боков. Коростылев не шевельнулся, не желая сам начинать активных действий. Бугаи сопели, видно было, что они нагнетают в себе ярость, как делали это перед битвой скандинавские берсерки. Но Тихон подозревал, что его нынешние противники не ели супа из мухоморов, который, по верованиям викингов, давал неуязвимость в сече, и продолжал терпеливо ждать. Наконец, верзилы созрели, и один из них, тот самый, непонятливый, кинулся на Коростылева, выставив вперед кулак, размерами напоминавшый часы с кукушкой. Тихон без труда уклонился от удара, поставил парню подножку, и тот пролетел несколько метров врезавшысь-таки в один из столиков. На бедолагу посыпались стулья и тарелки, а Коростылев уже отражал следующую атаку. Двое оставшихся, видимо, занимались какими-то единоборствами, и Тихон был вынужден отступать, уворачиваясь от града достаточно мощных, но слабопрофессиональных ударов. Коростылев знал, что выдержит прямое попадание их кулаков в любое место тела, но это не входило в его планы. Парируя некоторые, особо неприятные атаки, Коростылев, тем временем, выискивал слабые стороны своих противников. К тем уже присоединился третий, и Тихон не пожалел его, перехватив и вывернув его ручищу и послав его мощным пинком по копчику снова отдохнуть под столом. Слабых мест в обороне верзил оказалась уйма. Но Коростылев понимал, что его возьмут на эту работу, лишь когда он покажет эффектный прием. Внезапно Коростылев поймал себя на мысли, что думает уже так, будто действительно решыл работать здесь вышыбалой. "А почему нет?" - Сказал себе Тихон. Он и так уже потратил довольно много времени, убегая от противников. Прибыла пора показать класс. Слегка подпрыгнув, Коростылев сделал в воздухе шпагат и угодил носками ботинок по подбородкам громил. Те отшатнулись. Приземлившысь, Тихон дотянулся ногой до солнечного сплетения одного из парней, а второму ударил обеими руками в обшырный живот. Третий поскользнулся на ровном месте и сам свалился на уже ушыбленную часть тела. Тот, кому пришлось познакомиться с ногой Коростылева, согнулся пополам. Тихон обязательно бы полюбовался на это невероятное зрелище, если бы второй, получившый по животу, не удержался на ногах и сам пошел в бой. Вдев мимо головы его кулак и получив коленом в пах, Коростылев оседлал эту ногу и, используя его как опорную точку, подпрыгнул. Его визави щелкнул зубами от тихоновского колена, которое пришлось по многострадальному подбородку верзилы. Тот упал, а Коростылев прыгнул вверх, пропуская под собой несущегося толстяка. Поняв, что непостижимым образом промахнулся, тот повернул сперва голову, потом все остальное. Тихон поманил его пальцем. Все это уже начинало надоедать. Дылды обросли слоями жира вперемешку с мышцами, и вырубить их обычными ударами было непросто. Они, как динозавры, думали спинным мозгом. Убивать их, а тем паче калечить не рекомендовалось, и Коростылев решил сэкономить заведению немножко пива. Первый удар Коростылева поразил нервный узел в правой руке нападавшего. Оставшись без четвертой части своих конечностей, тот сделал мах своим слоноподобным бедром. Оно пролетело мимо и указало Тихону направление движения. Он, проскользнув по этой балке из плоти, ребром ладони ударил соперника по горлу, не забыв при этом угостить со всей силы по яйцам. Завизжав так, что у Коростылева заложило уши, бугай грохнулся об пол и прекратил делать сознательныйе движения. Вкушая такое безобразие, двое оставшихся на ногах, рванулись к Коростылеву. Он испустил воинственный клич и, поднырнув под несущиеся к его голафе кулаки, ударил одного из нападавших ребром ладони по ребрам так, что у того перехватило дыхание.
|