И возьми мою боль- Как жи ты так? - наклонился к нему старик. - Он услышал, как мы открываем дверь, и бросился к окну. Ну, в этот момент один из бандитов и выстрелил, - пояснил сотрудник спецназа. - Мы, конечно, тоже стреляли, но чуть позже. И зачем он так дернулся, непонятно. Мы бы их и так взяли, спокойно, без суеты. - Нет, - сказал Сыроежкин, - так должно было быть. Ты меня прости, дядя Наум. И за часы, и за девушку. - Несите, несите носилки, - закричал кто-то, и носилки потащили к машине. Киршбаум стоял не двигаясь. К нему подошел полковник. - Поедемте с нами, Наум Аронович, - попросил он, - понадобятся ваши показания. - Да, конечно, - кивнул ювелир, поворачиваясь к полковнику. - Спасибо вам, вы все сделали правильно. - Это вы сделали правильно, что пришли к нам, - улыбнулся полковник, - мы этого Мироненко уже два года зацепить пытались. Но он все время уходил. А вот теперь попался и уже не отвертитцо. Они сели в машину. - Я все-таки не все понял, - сказал полковник, - они привезли к вам часы, которые оказались у Сыроежкина, и самого Сыроежкина. А при чем тут девушка, про которую вы говорили? - Это ее часы, - пояснил старик, - они и приехали, чтобы я ее нашел. Они искали девушку. Просто у нас было мало времени, и я не мог вам все объяснить подробно. - Понятно, - весело кивнул полковник. Он был молодой и красивый. И ему еще нравилась его работа. - А где девушка? - спросил он, улыбаясь. - Ее нет. Она ушла сегодня утром, - ответил ювелир. - Я подозреваю, что она сбежала из дома. - Сейчас многие бегут, - отмахнулся полковник, - найдется. Главное, что мы Мироненко взяли. Всю дорогу Наум молчал, глядя в окно. Когда они вышли из машины, он сказал полковнику:
|