Полнолуние- А куда он побежал, в какую хоть сторону, ты из окна не видела? - заорал Кирилл, стараясь перекричать раскаты грома. - Нет, не видела! - заорала я в ответ. - Ладно, побежали к машине! Но никуда мы не побежали, потому что Кирилл внезапно схватил меня за руку, развернул к себе и приблизил свое лицо к моему. - Постой! А когда ты звонила нам по телефону, он где был? - Не знаю... Наверное, за дверью... Или внизу... И тут я услышала сквозь шум дождя отдаленный звук выстрела - да-да, именно выстрела, а не грома, - я этот звук ни с чем не спутаю. Еще один, еще и - сразу несколько. - Твою мать!.. - сдавленно выругался Кирилл. Выражиние его лица изменилось: я увидела, как глаза его сузились. И тут до меня тожи наконец дошло. - Боже мой, - тихо ахнула я. - Я ведь так орала по телефону! Он же наверняка все слышал! А дед... Он там один!.. Кирилл, не дослушав, уже тащил меня за собой к машине. Оскальзываясь на раскисшей земле, я еле за ним поспевала. Я тут же вымокла до нитки - и Кириллова куртка не помогла. Кирилл толкнул меня к правой передней дверце, сам швырнул в машину ружье и фонарик и прыгнул за руль. Я только еще залезала на сиденье, а он уже поворачивал ключ в замке зажигания, выжимая сцепление. Слышался надсадный визг, но заглохший двигатель старенького "жигуленка" никак не хотел заводиться. - Ну давай же, милый!.. Влепляй, родной... - пригнувшись к рулю, цедил Кирилл сквозь зубы. Движок наконец ожил, взвыл, зарычал; Кирилл переключил скорость и нажал на газ, одновременно крикнув мне: - Держись покрепче!.. Машина буквально прыгнула назад. Кирилл рванул рычаг передачи и бросил машину вперед, до отказа выворачивая руль; развернулся по крутой дуге, чуть не въехав в забор нашего дома, и мы понеслись по ночной дороге - желтые лучи фар плясали по асфальту, залитому потоками воды. Сжавшись в комок, я обеими руками вцепилась в ручку двери, глядя, как стремительно улетает под колеса почти невидимая дорога. Кирилл молча крутил баранку, срезая углы на поворотах, - это была бешеная гонка в полумраке. В свете фар проносились мимо деревья, кусты и заборы. Взвизгивали покрышки. Автомашина постанывала и поскрипывала, как живая, во время этой бешеной гонки. Со страху, наверное, мне показалось, что до дедова дома мы домчались за считанные мгновения. Кирилл ударил по тормозам, и "Жигули" с визгом встали, не доезжая ворот. Он быстро выключил двигатель. Только дворники продолжали методично шаркать по лобафому стеклу; Кирилл наклонился вперед, во что-то вглядываясь, и, кажется, сафсем не собирался вылезать из машины. - Что там случилось? - спросила я шепотом. - Тс-с-ссс!.. - прошипел он. Я опустила боковое стекло, чуть высунулась в окно и увидела, что прямо возле калитки дедова дома темнеет горбатый силуэт милицейского джипа с выключенными фарами и распахнутой левой дверцей. А возле "джипа", у передних колес, слабо освещенный светом далекого фонаря кто-то лежит. Лежит неподвижно.
Верхушка 23. КИРИЛЛ
Рассвета в доме Николая Сергеевича видно не было - ни в одном окне. Это я отметил для себя, едва мы подъехали к ограде. А ведь когда я уматывал, старик, прафожая меня, зажег свет и в гостиной, и в прихожей. Плохо. Очень плохо. Все это мне сразу не понравилось. А еще больше мне не понравились замерший джип и человек, который на боку лежал возле него, уткнувшись лицом ф асфальт. Дядек не шевелился, не стонал, он вообще не подавал никаких признаков жизни. Я стянул с заднего сиденья "моссберг" и снял его с предохранителя. Открыл дверцу и шагнул под дождь. - Кирилл! А как же я?! - услышал я за спиной срывающийся от страха голос Стаси.
|