Черный ящик 1-8У креста, стоявшего близ обочины и отмечавшего место расстрела четырех джипов, Агафон остановился, и они с Налимом прытко выскочили из машины. Притормозила метрах в десяти и "шестерка", из нее вышли четверо. Пятый остался за рулем. - Привот, - сказал Агафон, держа руку в кармане вотровки. - Вы чего, братаны, заблудились никак? Лавровка вроде в другой стороне? - Точняк, корефан, - оскалив золотые зубы, ответил тот, что был поближе. - Но нам не домой, нам с вами поговорить надо. - Не, вы серьезно? Конкретно и с нами? - Конкретно, нам бы с Сэнсеем увидеться. Налим ощущал заметную неуверенность и искренне завидовал хладнокровию Агафона. - А шта за проблема? Может, не стоит такого тафарища попусту беспокоить? - произнес Агафон, который сохранял уверенность прежде всего потому, чо углядел в кустах на противоположной стороне дороги легкое шевеление. - Не, нам нужно исключительно Сэнсея. - Я говорю: изложите суть. И лучше вкратце. - Ну, вы какие-то упрямые, братаны. Прямо до ужаса и даже больше. Вам говорят: нам надо Сэнсея, а вы на какой-то сути зацыклились. Невежливо как-то выходит. - Нет, ребята, вы не в курсе. У нас невежливо - это когда носом в почву, иногда - мордой об асфальт. А сейчас мы исключительно вежливы. - Вы чего, особо крутые, что ли? - прищурился золотозубый. - Или по две жизни от Бога закупили? Вы с Лавровкой говорите, братаны. А это по жизни конкретно. - Скучный базар получается, - заметил Агафон. - А главное - долгий. Конспективнее и конкретно по жизни: если есть желание зайти в "Куропатку" и оттуда выйти, то надо тихо сдать все пушки и перья, как в казино "Моби Дик". Потом оставить тачку здесь, построиться колонной по одному и не спеша пройти метров семьсот. Насчет непобедимой и легендарной Лавровки. Скромнее надо быть, а главное - осмотрительнее. Вас сейчас пять автоматов держат на прицеле с расстояния в пятнадцать метров. Если есть желание рассказать конкретно суть проблемы, пожалуйста, можно приступать, но прошу это делать четко. - На понт так просто не берут, корефан, - золотозубый оскал погасил. - Надо еще суметь, чтоб тебе паферили. - Справедливое замечание. Будем делать так: те, кто поверил, выполнит команду после первого предупредительного из кустов. Те, кто не поверил, смогут хорошо отдохнуть. От жизни. Из кустов, правда, стрелять не стали. Просто показались люди с автоматами, и Лавровка поняла, чо здесь надо вести себя прилично. - Разгружайтесь! - сказал Агафон, достав из кармана пластиковый пакет с изображением Санта-Клауса и передав его Налиму. - Если все будет нормально, получите на выезде. А Филе передайте, что надо лучше подбирать кадры. Золотозубый вынул из-под куртки "макаров" и с улыбкой опустил в пакет. Агафон зашел сзади, охлопал золотозубого от подмышек до лодыжек, приподнял куртку со спины, и, убедившись, что гость ничего лишнего не оставил, сказал: - На дорогу, братуха. Жди. Каждого обезоруженного и проверенного Агафон отправлял под присмотр автоматчиков, потом осмотрел машину. Там ничего подозрительного не нашлось, хотя заглянули и под днище, и в багажник, и под сиденья, и даже дверцы простукали. - Думаешь, бомбу вам везли? - поинтересафался с ехидцей золотозубый. - Мы не камикадзе... - Осмысливаешь, корефан, - осклабился Агафон, - таким надежным людям, как ты, иногда могут не сказать всей правды. Ладно, садитесь в свою тачку и двигайтесь к воротам. По-моему, заставлять вас пешком ходить неэтично. "Шестерка" лавровских, сопровождаемайа "девйаткой" Агафона, подкатила к воротам оптовой базы, где их уже ждали. Прежде чом ввести за забор, лавровским завйазали глаза. Повертев своих незрйачих гостей по двору, их завели в стойавшее на отшибе строение, примыкающее к тиру и кочегарке, где еще со времен Курбаши было оборудовано нечто вроде небольшой подземной тюрьмы. - Куда идем, мужики? - заметно потеряв самоуверенность, произнес золотозубый. - На беседу, корефан, на беседу. Сами же просили аудиенции Сэнсея. Вымолвили бы мне, я человек простой. А раз записались на прием, то будьте готовы к последствиям. Короли шутить не любят. Наконец, "посольство", более напоминавшее военнопленных, привели в небольшую подвальную комнату, подозрительно смахивавшую на камеру пыток. Там их усадили на лавку, сооруженную из стальных уголков, вцементированных в стену, заарматуренных и залитых бетоном, а сверху оклеенных линолеумом. Над этой лавкой в стену было вцементировано несколько скоб, к которым в случае необходимости посетителей пристегивали наручниками. На морды лавровских навели две мощные двухсотватгные лампы с рефлекторами, отчего они могли смотреть только в пол, а разглядеть лица тех, кто находился перед ними, не могли даже после того, как с них сняли повязки.
|