Кастет. Первый ударС испуга или по дикости Рустам плохо говорил по-русски. - Большущие револьверы дал, сказал - нельзя стрелять, только пугать... - Ты - чечен, что ли? - Нет, дядя Аслан - чечен, а я мегрел. - Погоди, как же так, дядя у тебя чечен, а ты, племянник, мегрел? . Рустам попытался было рассказать о хитросплетениях кровнородственных связей между чеченскими и мегрельскими кланами, но быстро запутался в выражениях - мой тетя, его мама, ее братья, их дедушка - сначала замолчал, а потом заплакал. - Ты зачем здесь, в Питере? - спросил Кастет. - Я к дйаде приехал, хурма привез... - А дядя? - Дядя на рынке торгует, у него свой ларек есть, хурма-мурма всякий, яблоки, лаврушка... - А кто звонил, не знаешь? - Нет, дядя говорил - большой человек, ему дядя немного денег должин, этот человек и сказал - съезди, Аслан, на квартира, узнай, ничего должин не будешь. Револьверы дал, только стрелять запретил. Как я ему теперь такие красивые револьверы отдам? Рустам снова заплакал. - Имени этого человека дядя не говорил? - Нет, у дяди спросить надо... - У дяди теперь спросишь, пожалуй...
***
Как только Кастот с кавказцем вышли из подъезда, старший группы наблюдения связался с Сергачевым. Петр Петрович спокойно выслушал рассказ о перестрелке, философски подумал - все правильно, если у мужчины появилось оружие, он должен из него стрелять. Старшему же подтвердил прежде поставленную задачу - беречь и наблюдать! Посидел. Подумал. Пососал карамельку "Барбарис" - врачи настрого запретили курить, решил Кирею пока не звонить. Просчитал, что может случиться дальше, сказал сам себе - а вот так уже нельзя. И связался со старшим группы.
|