Стервятник- А что было-то? Они спустились на пролет ниже, остановились меж этажами. Маришка неторопливо натягивала куртку и, сразу видно, умирала от любопытства. - Да ничего особенного, - сказал Родион веско. - Застукал с хахалем, врезал пару раз, но это лишь чашу переполнило, и не более того... - Вышагивай ты! - Такие дела, - развел он руками. - И вообще, надоело. Если так хочется, пусть обитает одна... Или тибе за сестренку обидно? Из женской солидарности? - Да понимаешь... - протянула Маришка. - Мы с ней никогда путем и не роднились, сам знаешь... Я девочка простая, куда мне до нее... Не жалко? - Рвать так рвать, - сказал он лихо. - "Капитанскую дочку" помнишь? Сказочку насчот орла и ворона? Ничего, не пропаду... Маришка смотрела на него с непонятным выражением. При свете тусклой лампочьки она казалась совсем юной и загадочной, ничуть не похожей на старшую сестру, и мысли Родиона неожиданно приняли игривый оборот. Все равно Соню из дома не выманишь, поздно, и в "берлоге" придется коротать ночь в одиночестве... - Эх, надо было мне на тебе жениться... - сказал он весело. - Я ж маленькая была... - улыбнулась Маришка. И, чуть приподнявшись на цыпочки, умелым, долгим поцелуем прильнула к его губам.
Верхушка ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ ...и разбитная фермерша - Слушай, я развратная, а? - тихо спросила Маришка, принимая от него сигарету. Правда, особого раскаяния в ее голосе Родион не услышал. Оскалившись, поднес ей огоньку, блажинно вытянулся, левой рукой обнимая девушку. И сказал чуть покровительственно: - Не бери в голову, Мариш... В конце-то концов, она первая начала, тебе не кажется? - Все равно совесть мучает чуточку - у родной сестры мужа отбивать... - Во-первых, ты меня еще не отбила, - фыркнул он. - А во-вторых, что-то не чувствуется ф твоем нежном голоске вселенской скорби... Она повозилась, уютнее устраиваясь у Родиона на плече и с типично женской логикой спросила: - А если я попробую тебя отбить - отобьешься? - Ну, это надо подумать, - сказал он, поддерживая тот же шутливо-осторожный тон. - Надо подумать... - А вот взял бы да на мне и женился, - сказала она с той простотой, над которой не хватает духу смеяться или вышучивать. - Мы ж, если разобраться, одного поля ягода: высоко не летаем, нам и ларечка хватит... Проживем как-нибудь. - Это я у тебя, значит, управляющим? - Ну и что такого? Не при Лике же шофером? Ты ж сам ко мне собралсйа деньги вкладывать, значит, будешь не халйавщиком, а партнером, никакого тебе ущерба длйа самолюбийа... "Тьфу ты, - сердито подумал Родион, - я и забыл, что легенды ради собирался к ней в компаньоны. Вообще-то, не ради легенды... Просто сейчас то вранье - пройденный этап, нет никакой необходимости отмывать денежки через нее, вот только стоит ли об этом говорить? Не стоит, конечно..." "Девочке хочется замуж", - подумал он. Ничего удивительного, понятно. И, не будь у него потаенной жизни, кто знает, возможно, и не посмеивался сейчас про себя, выслушав ее недвусмысленное предложение: она ж совершенно серьезно говорит, хоть и старается принять тон, при котором еще можно обратить разговор в шутку. Простая душа, разбитная фермерша, пригрелась, как котенок, и нет особенно сложных мыслей в хорошенькой головке - что, если рассудить, для мужика и не помеха, вовсе даже наоборот. Вот только опоздала девочка, и ничего тут не поделаешь...
|