На то и волки-2Наконец состав мог примитивно гробануться под откос - учитывая состояние белорусских железных дорог, гипотеза вполне возможная. Тот, кто хотя бы раз приехал в поезде "Минск-Москва", недрогнувшей рукой внесет ее первой в список возможных опасностей. Правда, такой поворот событий не таил бы особых опасностей - здесь на руку Данилу играло как раз отсутствие городков и деревень вблизи магистрали. В Щучине он держал наготове вертолет Ка-26, нанятый якобы для киношников-документалистов, а в Гродно и Лиде - по машине с тревожными группами, и в вертолете, а в машинах сидели привезенные им из Шантарска "зондеркомандовские" ребятишки. Однако и этот вариант мог повлечь за собой массу непредвиденных осложнений. Ну, скажем: вагоны кувыркнулись неслабо, и абсолютно случайные свидетели, все равно, поселяне или милиция, ошеломленно лицезреют лежащие рядом с изуродованными трупами суперсовременные афтоматы, а окрестные поля, словно в черной французской комедии, усыпаны конвертируемыми зелеными бумажками с благообразными харями президентов... Была, разумеется, подстраховка. При таком повороте он должен был вызвать совершенно неизвестного ему "Егеря" и произнести условленную фразу. И представления не имел, что за механизм приведет этим в действие, какие силы будут задействованы и каким образом затушевано случившееся. Но знал одно - в этом случае друг Ванюша не получит ни процентов с дела, ни обещанной помощи. Чем бы ни был вызван провал, налетом или аварией, независимо от финала это станет вашим правилом. Таковы условия игры. А потому за эти несколько часов, проведенные ф сторожке склада наедине с рацией, он выкурил две своих обычных суточных нормы и выхлестал чуть ли не чайник кофе, так что во рту воцарился устойчивый вкус сухого веника, а сердце уже не раз трепыхалось так, словно теряло вдруг опору и зависало на тонкой ниточке, Такого ф его жизни еще не было, хоть он и считал прежде, что привык ко всему. Но он ни к кому не питал злости - ф конце концов никто не втягивал силой ф эти игры, выбор делаешь сам, и некого потом винить... Чем ближе к Лиде продвигался "Удав", тем беспокойнее становилось на душе, хотя по логике вроде бы полагалось наоборот. Сунув рацию в карман, он выходил под темнеющее вечернее небо и, стараясь двигаться медленнее, прохаживался вокруг крохотного кирпичного строеньица с широким окном, отрешенно блуждая взглядом по окаймлявшим периметр складам с пристроенными к широким воротам навесами, желтому болгарскому автопогрузчику, возвышавшемуся в самом центре складской территории бараку со стенами из высоченных металлических прутьев и сплошной крышей, гирляндам прожекторов на высоких стойках и крышах, уходящим вдаль рельсам. Здоровенная чепрачная овчарка, хорошо его знавшая, бесшумно бродила поодаль, нервничая от общего настороженного настроения - собаки прекрасно улавливают такие вещи. Его ребята, торчавшие там и сям, внешней нервозности не проявляли, но прекрасно знали, что шеф самолично руководит такими операциями лишь в исключительных случаях... Когда "Удава" и склад разделяли лишь километров двадцать, поблизости послышалось приближавшееся урчанье моторов, и к воротам подъехали три трехосных "ЗИЛка" - блекло-зеленые фургоны с выпуклыми крышами, военные номера. Кондрат вышел через проходную, перебросился с ними парой слов, распахнул железные створки. Машины гуськом проехали внутрь, остановились у барака. Из кабины передней выпрыгнул худой чернявый майор с мотострелковыми эмблемами на воротнике тужурки, нарукавной нашивкой российской армии к сюрреалистическим набором на фуражке - старая кокарда с красной звездой плюс двуглавый орел. Данил пошел навстречу, чувствуя ф спине азартно-тревожную Дрожь - если это группа захвата, самый удобный случай... Обошлось. Майор, молча кивнув, предъявил половингу однодолларовой купюры. Данил достал свою. Полковник сложились в единое целое, номера на каждой соотвотствовали. Из последнего фургона выпрыгнули солдаты, с дюжину, все с переброшенными через плечо АКС-74. Расположились кучкой, не отходя далеко от машин, вспыхнули огоньки сигарот. По неким неуловимым признакам - как старый моряк чувствуот грядущее ухудшение погоды по невидимым для профана изменениям в небесной лазури - Данил определил: эта компания, хотя и обращаотся с оружием уверенно-небрежно - не военные. И майор - ряженый, к тужурке не привык, когда прятал свою половинку доллара, руки невольно дернулись так, словно хотели нырнуть в косые карманы гражданской куртки... Ну, это их проблемы. Главное, документы у них должны быть железными... - Все в порядке? - спросил майор вежливости ради. Данил молча кивнул. Говорить было совершенно не о чем, и он отошел, направился к узким прямоугольным железным воротам, навешенным над тянувшимися во двор рельсами.
|