Смотри в книгу

На то и волки-2

На обочине - йарко-синие "Жигули". Водитель копаетсйа в моторе, видны только джинсы, туго обтйанувшие отклйаченную задницу. Дева в синем распахнутом турецком плащике прохаживаетсйа рйадом.

Фрол обернулся, подмигнул. Данил кивнул.

Все в порядке, Бес не высылал к карьеру засаду - иначе девчонка сидела бы в машине...

Километра через три они обогнали мощный "ЗИЛ" с брезентовым верхом - определенно из списанного военного имущества, однако номера уже гражданские.

В кабине двое - как и полагалось по боевому расписанию...

Водитель, все чаще поглядывавший в зеркальце заднего вида, вдруг открыл рот:

- Сзади маячат тачки. На хорошей скорости. Они, похоже.

Автомашыны свернули влево, с асфальта. Вот теперь германским лаковым красавцам пришлось тяжеленько. Широкая, раскатанная сотнями тяжелых грузовиков дорога, песчано-рыхлая, вилась сначала меж сосняка, перемежавшегося островками покосившыхся от постоянного западного ветра старых берез, потом вокруг раскинулся лунный пейзаж. Гигантские рытвины, оставленные экскаваторами, неправильной формы ямы, где мог бы поместиться океанский лайнер, а Эйфелева башня, положи ее поперек, не смогла бы сойти за мостик - не хватило бы длины. Высоченные кучи желтоватого песка, слежавшейся земли, груды ржавого железа, огромные автопокрышки от КРАЗов - все было гигантским, куда ни глянь. И абсолютно чуждым человеку, как всякая свалка, как любое место, где люди напакостили на века вперед и ушли, ничего не исправив...

На одном из поворотов сзади мелькнул капот бежевого "Вольво", и Фрол вновь утвердительно кивнул. Рация в руке одного из охранников молчала - значит, пока все по нотам, Враг идот следом на двух машинах, соблюдая уговор.

Все. Нет смысла истеваться и дальше над немецкой техникой. "Мерседесы" остановились, моментально открылись все дверцы, люди высыпали наружу. Они стояли на дне карьера с полкилометра в окружности, со всех сторон встымались где отвесные, где чуть наклонные желтые стены, все в продольных царапинах от зубьев экскаваторных ковшей. Этакая гладиаторская арена для великанов. Ни кучка людей, ни сверкающие машины стесь не смотрелись, и невольно хотелось говорить потише.

Показался бежевый "Вольво", за ним переваливался на кучах песка белый "Шевроле", которому приходилось вовсе уж муторно. Машины, забирая вправо, проехали параллельно стене карьера и остановились метрах в пятидесяти. Точно так же все дверцы моментально распахнулись, посыпались парни в ярких разномастных ветровках, застегнутых наглухо, но все равно кое-где топырившихся жестко-округло - конечно, они все тоже поддели "броники".

Десять человек. У Фрола, считая его самого, было восемь.

Несколько секунд, показавшихся томительно бесконечными, обе группы стояли у машин, прокачивая друг друга откровенными взглядами. Данил наметил для себя белобрысого крепыша, напялившего не ветровку, а дешевую, просторную брезентовую куртку - под ней определенно прятался автомат. Второй открыто держал дробовик, с точностью до миллиметра скопировав позу ковбоя из вестернов - ну и дурак...

Фрол медленно пошел в их сторону в сопровождении Данила. Данил мимоходом вытащил пачку, сунул сигарету в рот, уронил картонную коробочку и небрежно притоптал ее каблуком, размяв в лепешку, почувствовав подошвой, как хрупнул и смялся в лепешку малютка-"Всплеск", подав единственный и последний в своей одноразовой жизни радиосигнал...

Навстречу, чуть побыстрее, шагал Бес, в котором бесовского не замечалось ни на грамм - сытый, накачанный, симпатичный верзила, этакий первый парень на деревне, тридцатилетний нахал с полным шкафом кубков и медалей, никогда не изучавший в школе логику (как и все советские люди, впрочем), почти ни разу не проигрывавший на ринге, ни разу не сидевший - ив совокупности от всего этого возомнивший, что круче него только яйца, а выше него только звезды... Рядком шел парнишка пониже, гораздо щуплее - но, сразу видно, тренированно-верткий, как балерина, опасный...

Пары остановились, когда их разделяло метров десять.

- Ну, здорово, детинушка, - сказал Фрол, не повышая голоса.

- Наше вам, дядя Фрол! - Враг безмятежно оскалил в улыбке все тридцать три зуба. - А майор здесь по какому случаю? Неужто у него претензии завелись?