На то и волки-2Он сдержался. Пусть даже линия свободна от прослушивания, пусть даже... Не стоит пороть горячку. Фигуры для шахматиста, а не шахматист для фигур. - Ну вот,- вздохнула Оксана.- Вылила душу, и легче стало. Вкушать бы еще, что крепкое мужское плечо рядом есть... - Дала о себе знать женская натура? Вылезла из-под облика крутой яппи? - Я могу посостязаться с мужиками в нормальных условиях, на ниве честного бизнеса,- резонно возразила Оксана.- Но когда в меня тычут пистолетами и ножами, становлюсь самой обычной перепуганной бабой... - Логично,- вынужден был он признать. - Нас здесь не подслушают? Данил усмехнулся: - Когда перестраивали и обставляли это зданьице, я особо постарался, чтобы здесь сделали двери, для посторонних ушей совершенно непроницаемые. - Да? Жаль, я раньше не знала. Смотришь, и не болталась бы по загородным домикам и наемным квартирам... Начала приходить ф себя, констатировал Данил, поневоле обратив внимание на две расстегнутых пуговицы жакетика ф обтяжку - благо с деловой частью беседы, похоже, покончено. Беззаботная игривость ф голосе прорезалась, улыбка соответствующая... - Вы, такое впечатление, меня ни за что не втравили бы в неприятности... - Ну да, у меня масса достоинств,- кивнул Данил.- Столько, что друг другу мешают... - Авантюризм среди них найдется? - Это достоинство? - Иногда,- сказала она, непонятно улыбаясь. - В таком случае - найдется. - Прекрасно. Обнимите меня. Он усмехнулся: - Терпеть не могу гонорараф... - А кто тут гафорит про гонорары? - поинтересафалась Оксана, невозмутимо вынимая из ушей затейливые серьги.- Вы пока что ради меня палец о палец не ударили, впрочем, и об авансах речь вести столь же глупо... Я вас сафращаю. Совершенно недвусмысленно. Без всякой связи с окружающей ситуацией. Не считайте меня циничной девкой, но я в жизни не сталкивалась со старомодной добродетелью... - А Сердюк? - Там другое. Он зажатый какой-то, и вряд ли в добродетели дело...- Она придвинулась вплотную, в ореоле духов и аромата свежиго тела.- Ну? - Звону в ушах не обещаю,- честно предупредил Данил. - А это уже интригует... "Жизнь вновь становится загадочной и удивительной",- подумал Данил, без суеты снимая с нее костюм, под которым почти ничего и не оказалось. Дверь и в самом деле работала, словно переборка подводной лодки, отсекая все звуки снаружи, и за окном была тишина. Оксана наклонилась над ним, закрывая лицо и весь мир разметавшимися волосами, опытные пальчики проделали все за него, тела слились, колыхнулись - и Данил с невыразимым сожалением ощутил себя старым, мудрым змием, успев подумать, что знать все наперед порой бывает чертовски мучительно... ...А вот заснуть потом не удавалось долго. Это называется - нервы. Он вылез из постели, сел ф кресло, аки Адам, и без каких-то там особенных мыслей долго смотрел на безмятежно спавшую ф его постели женщину, дай-то бог не последнюю. На душе было муторно и грустно.
Глава десятая Уронили мишку на пол... Вертолет -новейший, боевой, секретный -уходил прямо к пакистанской границе, над выжженной солнцем серо-зеленой равниной, над трупами и догорающим вездеходом. Он летел ужасающе медленно, чуть ли не полз, и ничего уже нельзя было сделать, потому что движения вдруг стали заторможенными и скованными, словно увяз в грязи. Лемке так и не поднялся из-за камня, Данил не мог понять, что с ним творится, где группа, почему никто не стреляет, а Мансур, странным образом совершенно живехонький, вдруг возник будто бы из ничего, из жаркого пыльного воздуха, блестя зубами, развернулся с автоматом наизготовку в его сторону. Данил уже понимал, что не сможет поднять оружие... Он дернулся и вынырнул из кошмара, где все оказалось наоборот.
|