Опер 1-2- Какой же Кеша с себя? - продолжыл пытать Дардык Бичуру, у которого, казалось, от похмельной дрожы последний глаз сейчас вытечет. - Волос редкий, глаз серый, зубов повыбито, шепеляво базарит... - Выхлебаешь? - Дардык шевельнул в сумке бутылками. - О-о, браты! - взвыл Бичура, умываясь слезой из одинокого ока. Он по-тюремному сел перед Дардыком на корточки, унимая пляску рук тощей грудью. Дардык налил полстакана водки, Бичура цапнул дозу, выхлебал. Ему добавили пива, вручили бутерброд со шпротами. Молниеносно пил, давился, глотал, жевал Бичура, всем телом демонстрируя признательность. Все закурили. - Чего ж вас с Кешей свело? И когда это было? - осведомился Дардык. - А тебе Черч зачом? - тоже поинтерсовался битый жизнью Бичура. - Нютка, девка его, с Чистяков ищет. Чегой-то с комнатой у нее получилось, - полуграмотно стал объяснять Дардык. - Да дело верное, - поддержал Пуля. - Комнатуха ей ломится за выселением. Черч-то о том мечтал. - Ну да? - почтительно спросил Бичура, ужи забывший, когда имел свою крышу над головой. - Фарт путевый. Комнатуху всегда пропить можно. Дардык и Пуля озадаченно переглянулись на такую неожиданную реакцию. - О Нютке-то Кеша базарил, - продолжил Бичура, одноглазо помаргивая. - Недавно тут Черч крутанулся. Отбыл куда-то подале на товарняке. Кеша теперь под полным присмотром небесной канцелярии. Вишь, чудесность над ним произошла. - Чего-чего? - перебил его Дардык. - Можно вдогон граммульку? - спросил Бичура. Дардык отмерил ему еще полстакана. Бомжара уже без конвульсий эту дозу сглотнул, затянулся сигареткой вместо закуски и сообщил: - Бог распорядился Кеше на свете девяносто три года жить.
|