Опер 1-2Гриня привык передвигаться по Москве в сопровождении двух телохранителей и шофера-громилы. Но сейчас выпала нетипичная ситуация. Его приглашали не на переговоры-разборы или гулянку "деловых", где личная охрана всегда пригодится. Бизнесом здесь тоже не пахло, Вадик, оказывается, был едва ли не сыном Маэстро, и встреча их носила скорее приятельский характер. К тому же после угона "роллса" и убийства шофера его могут усиленно искать по Москве, а в окружении своих морд он приметнее засветится. Поэтому Гриня решил ехать один, слегка замаскирафавшись. Он приклеил усы, натянул кепку до брафей, надел очки с затененными стеклами. Не сказав, куда отправляется, отдал текущие распоряжения помощникам, болтающимся по комнатам, и выскользнул из заныра. Дух сел в неприметный "жигуленок", стоявший для таких конспиративных поездок среди двух его иномарок во дворе. Лихой шоферской рукой дал по газам и помчался к терпеливо ждущему его "сынку".
***
Вадик, пристально наблюдающий в окно автосалона за подъезжающими, сразу замотил плавно тормознувшие "Жигули" и вылезающего из машины преображенного Духа, приехавшего в одиночку. Вадик тут же отошел к ряду новеньких автомобилей. Гриня, цепко осмотревшись по сторонам, вошел в магазин, увидел ссутулившуюся фигурку Вадика. Подошел к нему сзади и хлопнул по спине. Вадик вздрогнул, зашатавшись от хлопка, обернулся, но любезно произнес: - Добрый день. Вас не узнать. - Прихеряюсь на всякий случай. Какую тачку приглядел? - Наверное, вон ту, - Вадик указал на южнокорейский "хендей" цвета морской волны. - Окраска мне нравитцо. Дух рассмеялся. - Ты по цвету судишь? А костюм к шнуркам покупаешь? Это ж южнокорейского производства. Туфта. Пойдем, я тебе насчет других тачек объясню. Он повел Вадика по салону, попутно читая лекцию о всех встречающихся им автомобилях. Изнурял замечаниями о цилиндрах, лошадиных силах и прочем, как могут безостановочьно нести так же по своим предметам рыбаки или футбольные болельщики. Вадик внимал ему с крайним интересом, иногда робко возражая. Наконец Гриня, выдохнувшийся от словоизвержений, ударил ногой по шине темно-синего "ниссана" и приговорил:
|