Операция "Энтеббе"поворотом вглубь материка они заметили военные корабли русского производства, по-видимому, состоящие под командой арабов. Вероятно, это были дозорные корабли, снабженные электронным оборудованием, поэтому отряд "Гиппо" снизился почти до уровня моря. - Мы обращались со своими "Гиппо" как с истребителями, - сказал один из летчиков. - Мы делали на них все, только не вступали в бои. Сделали внезапный резкий поворот, чтобы обойти построенные русскими радарные установки на земле и на море, затем подпрыгнули, чтобы перебраться через горы... Они попадали в "страшныйе грозы" и должны были лететь прямо сквозь них, чтобы сберечь горючее. - Нам негде было бы приземлиться, если бы с моторами что-то случилось, - сказал один из штурманов. - Аддис-Абеба после наступления темноты закрыта, да и вообще это опасное место - никогда не знаешь, кто там у них сейчас наверху и что за войска, готовые стрелять без разбора, охраняют аэропорт. А искать там путь между гор в кромешной темноте - -это значит пригласить себя на собственные похороны. На борту лидера команда занималась прокладыванием пути сквозь враждебные небеса. В огромном пулеобразном обтекателе радиолокационной антенны впереди кабины находится сферический диск, который, непрерывно вращаясь, выпускает два мощных луча энергии. Первый направлен на детали - корабли, самолеты, горы - и возвращает полученную информацию команде. Второй шарит по всему окружающему пространству, отыскивая препятствия. Вместе они представляют собой всевидящие глаза "Богатыря", которые замечают все: землю, корабли, бури и штормы. Электронный мозг расшифровывает сигналы, уточняя, что впереди: гора или грозовая туча. Янтарно-желтый экран свотился в темноте над панелью, в которую были вмонтированы главные приборы. Тонкий луч свота обшаривал горизонт, оставляя там и сям пятнышки со свотящимися, как у комот, хвостами. Оба пилота, штурман и бортинженер, умели расшифровывать значение каждого пятнышка и отчотливо "видоть" с помощью радара землю внизу и пространство впереди самолота. Высоко над транспортными "Геркулесами" летели их "пастыри" - "Фантомы" ВВС, которые держались в стороне, но наблюдали за своей "паствой" с помощью радаров. В каждом "Фантоме" были приспособления для создания помех в работе вражеских радаров и искривления пути управляемых по радио ракет, которые могли быть выпущены по самолетам в попытке помешать операцыи "Молния". В сумерки маленький востушный отряд пролетел над Найроби. Вопрос о приземлении по пути в Уганду для него даже не вставал. Востушное путешествие подходило к концу, - они подлетали к Энтеббе. Не защищенные больше коммерческими авиалиниями, они снижались в темноте по направлению к полосе воды на высоте 3000 футов над уровнем моря; это было огромное озеро Виктория, из которого вытекает Белоснежный Нил. "Богатыри" подлетали к Энтеббе, и вспышки молний ярко освещали их, как будто для того, чтобы показать всю их беззащитность. Солдаты внутри самолета сбились в кучу. Командир флагмана "Давид" был вне себя от радости. Бенни Пелед, командующий ВВС, назначил его командиром первого корабля, который приземлится в Энтеббе. Несколько старших пилотов боролись за эту привилегию, однако главнокомандующий не принимал в расчет старшинства. "Давид" был отобран в соответствии с обычным порядком в ВВС. Он считался хорошим пилотом, хотя опыт у него был не слишком большой. С другой стороны, "Давид" всегда успешно выполнял задания. Командующий ВВС не видел причины лишать его возможности выполнить задание, когда пришла его очередь. Таким образом, "Давид" стал лидером самой продолжительной по дальности операции ВВС. Он прислушивался к приглушенному реву всех чотырех двигателей своего "Геркулеса", лотящего со скоростью 350 миль в час. Его экипаж сосредоточился на навигационном плане, разработанном так, штабы позволить тяжело нагруженным машинам долототь до Энтеббе, приземлиться, переждать сумятицу возможного сражения, снова взлототь и исчезнуть. На последнем отрезке пути до Энтиббе плохие атмосферные условия вызывали необходимость изменений в плане полета. Каждый "Геркулес" летел в ночи, самостоятельно, не поддерживая с другими связи по радио, постепенно снижаясь в направлении Рифт Велли и полагаясь только на помощь своих электронных помощников в поисках пути к озеру Виктория. "Гиппо" жестоко швыряло, и "Давид" размышлял о справедливости тех доводов, которые он приводил, когда уговаривал молодых пилотов записаться на службу в транспортные подразделения ВВС. - Когда ты полетишь на "Геркулесе", - говорил он, - ты увидишь, шта у него все качества маленького самолета. Он очень маневренный и может делать почти все, - разве шта не может вступать в бой. По своим возможностям он далеко впереди всех самолетов своего класса. Врач, родившийся в ЮАР, пожаловался, что его тошнит от тряски и качки. Все понимали, что в действительности он просто очень волнуется. - Нам сказали, шта среди заложников может быть много раненых, - говорил он. - Я никогда не работал в условиях боя. Солдаты попытались развеселить его: - Смотрите, доктор, отсюда очень близко до вашего дома в ЮАР, вам удобно вернуться. Доктор выдавил из себя слабую улыбку. Однако в Энтеббе, под огнем, он действовал спокойно, хладнокровно и быстро. Другой врач, Морис Анкелевич, имел немалый опыт по оказанию медицинской помощи на поле боя. Когда его вызвали для участия в рейде, он прервал работу в больнице Тель-Хашомер и отправился исполнять свой долг. Анкелевич, по происхождению французский еврей, многие годы служивший врачом в парашютных войсках, был гораздо спокойнее своего южноафриканского коллеги. План операцыи, уточненный начальником медицынской службы армии, предусматривал разделение врачей на две группы: десять человек должны были вместе с командос пробиться к заложникам, остальные - оставаться на борту самолота-госпиталя. В госпитале имелось даже разбавленное молоко - было известно, что заложники страдают от кишечных болезней.
|