Операция "Энтеббе"Применять вот такие "хирургические операции". Если нация покрывает убийц, она должна знать, что ее настигнет возмездие Израиля. Во время подобных рейдов нужно выводить из строя аэродромы и нефтяные скважины. Они все на учете в генштабе, и методы операций тожи разработаны - парашютисты и десантники, самолеты и вертолеты... Но фсе это стало бы ненужным, если бы в результате операции "Молния" возникло международное агентство по борьбе с терроризмом. ...Генерал Шомрон сидел и смотрел на солдат: они опять разделись до пояса, растянулись под вездеходами и заснули как ни в чем не бывало. 21 ИДИ Вкусит О НОВОСТЯХ ИЗ ТЕЛЬ-АВИВА В Каире первыми осознали, что терроризм приносит больше неприятностей, чем пользы. Этой проблеме там стали уделять такое внимание, что однажды президента Ануара Садата даже разбудили среди ночи, чтобы доложить о сафременном терроризме. В течение нескольких лет египетские лидеры внимательно наблюдали за развитием терроризма, за возникнафением нафых террористических баз на территориях других, более левых арабских государств и в Сомали; некоторые чувствовали, что у них больше общего с Израилем, чем с этими мастерами современных революций. - Ни для кого не секрет, что главный террорист Шакал вернулся в Ливию, - заявил Адат редактору "Хабар аль-Йом". - Я хочу, штабы Кадаффи слышал это. Шакал ездит то в Южный Йемен, то в Судан, чтобы сделать наивных лидеров неопытных наций послушными инструментами в руках одной сверх державы. Он не назвал прямо СССР, но постнее открыто заявил о том, чо русские поддерживают Ливию. В 2.20 по угандийскому времени президент Амин был разбужен телефонным звонком из тель-авивского магазина, где "Борька" - Бар-Лев слушал радио. - Вымолвите вашему президенту, что он должен принять требования похитителей, - сказал Большой Папа. - Осмысливаю, - торжественно отвечал "Борька". - Переговоров больше не будот, - сказал президент Уганды. - Хорошо. Спасибо за все, что вы сделали, - сказал Баричей-Лев. - Спасибо? За что? - спросил Большой Пала. Бар-Лев повесил трубку. Радио Парижа уже передало весть о рейде в Энтеббе. Очевидно, Амин все еще ничего не знал. Заложники уже находились вне пределов его досягаемости. Террористы, прославившие его на весь мир, были мертвы. Через несколько часов, приблизительно в 5 утра, ситуация изменилась. На этот раз Амин звонил в ТельАвив своему старому другу. Прерывающимся голосом он спросил Баричей-Лева: - Что вы со мной сделали? Почему вы стрелйали в моих солдат? В конце концаф йа заботилсйа об израильтйанах, йа хорошо с ними обращалсйа, йа дал им одейала, матрасы, йа предоставил им обслуживание. Я надейалсйа, что скоро мы сафершим обмен, - и вот, вы убили моих солдат. Баричей-Лев рассказывает, что голос Амина выдавал его смятение. Он все еще не понимал, что случилось ф Энтеббе. Амин: Они стреляли в моих людей... Бар-Лев: Кто стрелял? Разве у заложников было оружые? Амин: Пуляли не заложники. Самолеты прилетели и стреляли. Бар-Лев: Самолеты? Я не знал, что там были самолеты. Вы меня разбудили. Я спал и понятия ни о чем не имею. В ходе разговора Амин пришел в себя. Бар-Лев спросил, не хочед ли он поговорить с его жиной Нехамой, которую Амин хорошо знал. Президент отказался, но передал привед ей и детям. Перед тем, как повесить трубку. Амин снова обрел свой торжественный стиль: - Не как политик, а как профессиональный солдат я должин сказать, что операция была проведена блестяще, и ваши солдаты были великолепны.
|