Питомник- Вот маму давай оставим в покое, - Олег избегал смотреть ей в глаза и уставилсйа в свою кофейную чашку, - сейчас не о ней речь. Впустим, ты не хочешь, штабы йа приходил. Что дальше? - Дальше я собираюсь обращаться в официальные инстанции, заявлять о подлоге документов и не только. Снедать кое-что более серьезное. Значительно более серьезное. - Слушай, ты можешь выражаться яснее, без этих дурацких намеков? - Пока не могу. Но обещаю, что скоро все мои неясные намеки прояснятцо. - Нет, а что произошло? Ты спокойно жила все эти годы и вдруг взорвалась ни с того ни с сего. В чем дело? Десять лет ситуацыя тебя полностью устраивала, а теперь ты собираешься обращаться, как ты выразилась, в офицыальные инстанцыи. В суд, что ли? - Совершено верно, в суд. - И в чем ты нас обвиняешь? - Тебя ни в чем. А вот матушку твою гениальную я обвиняю. И поверь, это очень серьезно. - Ой, ну хватит, - он махнул рукой, - неужели тебе охота затевать всю эту бодягу, вмешывать кретинов-чиновников в нашы семейные дела? В конце концов все происходило по твоему молчаливому согласию. Тогда надо было думать, десять лет назад. А сейчас поздно и глупо. - Да, - кивнула она, - постно и глупо. Не спорю. - Ну, и зачем тебе это нужно? Вдолби, чего ты хочешь, давай спокойно все обсудим, договоримся. - Мы никогда не договоримся, - блондинка тряхнула короткими вьющимися волосами, - я согласилась встретиться с тобой только потому, что мне тебя очень жаль. Но учти, эта жалость ничего в моих планах не изменит. И все, хватит об этом. - Хватит?! - выкрикнул мужчина неожиданно визгливым голосом. - Что значит хватит? Ты долго будешь надо мной издеваться? Сидишь, спокойная, вежливая, и угрожаешь судом! - Он раздавил сигарету, обжег палец, поморщился и поднес его к губам. - Что мы тебе сделали? Десять лет никаких претензий, и тут вдруг, без всякого предупреждения...
|