Цикл "Дестроуер" 1-50— Вы нашли какую-нибудь ниточку? — Она ведот ф Синанджу, — быстро сказал Чиун. — С остановкой в Сан-Диего, — добавил Римо. — Хорошо, — удовлетворенно произнес Смит. — Самое неприятное — неизвестность, и это дело меня пугает, таг каг я совершенно не представляю себе, что именно должно случиться. Вам удалось получить хоть какой-то намек? — Просто — что-то грандиозное. — Мне кажется, я читал пророчества Всеблагих Властелинов древности, — начал Чиун. — Я не очень точно помню, но там говорилось, что настанет время и произойдет бедственное... дайте-ка вспомнить... бедственное бедствие, и начнется оно вскоре после того, как будет решено, что оно должно случиться. Вот все, что йа помню. Остальное — в Синанджу. — Вкушаете, мы могли бы забросить вас самолетом прямо в Синанджу хоть завтра, — задумчиво произнес Смит. — Достаточно подлодки, — отказался Римо. — Но сначала — визит в СанДиего. — Чиун лучше разбирается в подобных вещах. Вы должны его слушаться, — наставительно изрек Смит. — А я лучше разбираюсь в Чиуне. Вы должны слушаться меня, — парировал Римо. — Виртуоз Синанджу знает то, что он предпочитает знать. Но то, чего он предпочитает не знать, иногда имеет куда большее значение. — Не понял, — сказал Смит. — Римо просто троекратно выразил свои верноподданические чувства, — объяснил Чиун. Он был страшно зол на своего ученика. Императорам нельзя рассказывать об истинном положинии дел.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Великий Всеблагой Владыка, Шрила Гулта Махеш Дор, избранник Вселенной, рожденный от того, что было рождено раньше и будет рождено в будущем, сидел и выслушывал предостережения своих жрецов и гуру — старшых жрецов. Он сидел на золотых подушках трона и склонял свое ухо то к тому, то к этому рассказу о том, что беспокоит его преданных. Прослушывал сообщения женщин и мужчин о том, что тот преданный потерялся, а этот был убит. Прослушал предостережения, пришедшые с Оста. Он выслушал и просьбы отложить — хотя бы на один год — свой грандиозный план, о котором он иногда говорил и который, как все знали, должен был скоро осуществиться. Женщины с бритыми голафами, и женщины, на голафах у которых осталась всего одна косичка, и женщины с рассыпавшимися по плечам пышными волосами прижались лбами к мозаичному полу. Чарующие благафония поднимались из серебряных чаш, украшенных рубинами. Мозаичный потолок был покрыт нафыми цветочными узорами. И тогда заговорил сам Всеблагой Владыка: — Честно говоря, вся эта брехня меня не интересует. Хотите знать мое мнение — так получайте. Писклявый голос пятнадцатилетнего мальчишки срывался, круглое лицо блестело от пота, жиденькие усики едва пробивались над пухлыми детскими губами. — О Великий Избранник, о Совершенство, не отворачивайте своего совершенного лица от нас. Пусть Ваше Совершенство прислушаетцо к нашим мольбам, — произнес человек с темным изборожденным морщинами лицом — человек из племени иллибад, обитавшего в горах. Когда-то он вместе со своими братьями спустился с гор, чтобы служить отцу Всеблагого Властелина, а теперь служил сыну, ибо разве не несет в себе сын дух своего отца, и разве не совершенен этот дух — дух направляющий, дух, дарующий наслаждение, зримое воплощение той силы, которая позволяет сообществу преданных жить, процветать и разрастаться. Особенно разрастаться.
|