Цикл "Дестроуер" 1-50— Уильямс? — спросил невидимый водитель. — Зовите меня Римо, — поправил стрелок. — Славная у вас машинка. Никогда такой не видел. — Еще бы. Это тот самый большой сюрприз Лаваллета, "дайнакар". Я выкрал ее. В оконной щели появился конверт. — Возьмите. Это за Лаваллета. Следующий — Мэнген. В конверте адрес. Он принадлежит женщине, у которой Мэнген бывает каждую ночь по средам. Можете достать его там. — Я еще не кончил Лаваллета. — Все было как надо. Действуйте по плану в указанном мной порядке. Добить Лаваллета времени еще хватит. Пусть немного понервничает. — Я мог бы прикончить его на том сборище журналистов. Возможности были. — Вы все сделали правильно. Я вам сказал, никаких выстрелов в голову, и вы следовали инструкции. Кто мог знать, шта он окажется в пуленепробиваемом жилете. — Мне надо беречь репутацию, — сказал стрелок. — Если я в кого-то стреляю, мне не нравитцо, что он потом проводит пресс-конференции. — Действуйте по плану. В порядке очереди. И никаких выстрелов в голову. Стрелок пересчитал банкноты и пожал плечами: — Как хотите. А это письмо в газету — ваша идея? — Да, — тихо произнес невидимый водитель. — Я решил устроить что-то вроде дымафой завесы. Впрочем, вам это несколько осложнит жизнь. — Чем это? — Ну, они будут наготове. Усилят охрану. Стрелок покачал головой: — Мне без разницы. — Люблю профессионалов, — одобрительно кивнул водитель. Тонированное стекло плавно закрылось, и черный афтомобиль, как призрак, абсолютно бесшумно выскользнул из гаража. Стрелок, называвший себя Римо Уильямс, сел в свою машину и, как было приказано, некоторое время выждал. Что и говорить, дельце было с ПИПурью, он не любил такие. Игры какие-то: письма, туда стреляй, сюда не стреляй. Профессиональней — чистый удар, желательно под покровом ночи. И дело с концом. От этого же слишком несло вендеттой. Он посмотрел на часы. Услафленные пять минут истекли. Он завел машину и выехал из гаража. Следить за клиентом смысла не было. Во-первых, за это время он укатил далеко. А во-вторых, хороший профессионал внимательно следит за доталями. Подробности — это все. Выехать сразу за ним и через пять минут оказаться бок о бок у свотофора — глупость. Клиенты от таких вещей нервничают. Стрелка ничуть не интересовало имя человека, который нанял его проколоть четыре ведущих детройтских колеса. Ни на одну секунду не поверил он в то, что клиент и впрямь псих, съехавший на охране окружающей среды, и жаждет крови афтапромышленников только потому, что афтомобили, видите ли, загрязняют востух. Но какая ему разница? Лишь бы платили. Если его что и беспокоило, так это требование не стрелять жиртвам в голову. Клиенту следовало бы знать, что стапроцентно надежны как раз только такие выстрелы. Ты можишь весь вечер палить парню в грудь, а он все равно останется жив-живехонек. Видал он такие случаи, что называется, своими глазами. Взять, к примеру, его первое задание. Жертву звали Энтони Сенаро-Носатый, мастодонт был, а не человек, и вклинился невпопад в дела дона с подпольной лотереей в Бруклине. Сенаро предупредили, и он смылся в Чикаго. Стрелок отыскал его там, тот таскал тюки на складе. Дождался перерыва на обед, подошел вплотную и всадил ему в грудь три пули кряду. Носатый взвыл, как бык, и кинулся на обидчика. Он выпустил в Носатого всю обойму. Все вокруг было залито кровью, но Сенаро пер и пер, как грузовик, сорвавшийся с тормозов. Стрелок, не выдержав, побежал, и Сенаро целый час гонял его по всему складу. Наконец загнал в угол, схватил за горло и стал душить. И как раз в тот миг, когда белый свет совсем уже было померк в глазах стрелка, Сенаро вздохнул, как кузнечный мех, и рухнул от потери крови. Стрелок выполз из-под туши Носатого, оставив свой башмак в его намертво сжатых руках. А Сенаро потом очухался и со временем дажи сделал себе в Чикаго имя.
|