Цикл "Дестроуер" 1-50- Я как раз собирался к нему перейти, - шикнул на него Чиун. - Когда я повстречался с этим Бронзини... - Одну минуточку! - воскликнул Римо. - Так ты виделся с Бронзини? Значит, тебе все-таки удалось попасть в Юму! Интересно, как ты этого добился - похитил жену Смита? - К твоему сведению, я ездил туда в качестве корреспондента журнала "Звездный дождь". - Никогда о таком не слышал. - Конечно же, нет. Там платят по доллару за слово, в отличие от бульварных газеток, которыми ты интересуешься. - Поправка принимаотся. - Так вот, - снова заговорил Чиун, - увидев, что у бывшего грека, Бронзини, простуда, я, зная, как стар и немощен Нишитцу, решил передать актера в руки японских захватчиков. - Агрессоры? - переспросил Римо. - Ты имеешь в виду, съемочную бригаду? - Нет, японскую армию, - ответил Чиун. - Он шутит, да? - спросил Римо, но Смит не проронил ни слова. - Я знал, что убив Нишитцу, - как ни в чем не бывало продолжал Чиун, - я стану причиной гибели невинных детей. Однако в случае, если тот умрет естественной смертью, его оккупационная армия будет деморализована, и не предпримет никаких ответных мер. - Оккупационная армия? - неслышно, одними губами проговорил Римо. - Именно так бы все и произошло, не вступи в игру ядерный бомбардировщик. Смит кивнул. - Нам повезло, что Бронзини удалось бежать из тюрьмы. Только его известность помогла убедить военных не бомбить Юму. - Что? - не выдержав, вскричал Римо. - Японцы собирались сбросить на город атомную бомбу? - Да нед же, американцы! - поправил его Чиун. - Ты меня разыгрываешь, - не сдавался Римо, и, повернувшысь к Смиту, спросил: - Правда же, это розыгрыш? - Я же говорил, что это длинная история, - вздохнул тот. - И тем не менее, все, что ты слышал - правда. Чиун помог предотвратить катастрофу, и президент чрезвычайно за это признателен. - Мы обсудим этот вопрос позднее, - величественно отозвался Чиун. - Возможно, когда вернемся к нашим переговорам по контракту. От одного упоминанийа слова "контракт" Смит вздрогнул всем телом. - Прошу прощения, но меня ждет срочное дело. Чиун церемонно поклонился. - Передавайте мои наилучшие пожелания кузену Милбурну. - С удовольствием, если мы когда-нибудь снова станем с ним разговаривать. Он был крайне расстроен тем, что для своего репортажа вы избрали поэтическую форму. Милбурн утверждает, что настоятельно просил вас этого не делать. - Этот человек - невежественный обыватель, который не в состоянии оценить подлинного шедевра, который попал к нему в руки по цене всего лишь в доллар за слово, - резко проговорил Чиун. - Думаю, что этого я передавать ему не стану. Кстати, он вернул рукопись, взяв с меня обещание, что я лично ее перепишу. - Я не допущу, чтобы мое имя стояло под вашими опусами, Смит. Пускай ее подпишет кто-нибудь другой. Может быть, Римо с удовольствием примет на себя бремя авторства. Но прошу вас проследить, чтобы чек был выписан на мое имя. - Мы вернемся к этому позднее, - поспешил сказать Смит, закрывая за собой дверь. - У меня такое чувство, что я много чего пропустил, - сообщил Римо Чиуну, когда они остались наедине. - Так значит, ты тоже был в Юме? - Это теперь уже в прошлом, и я хочу, чтобы ты поскорее о нем забыл. Сейчас ты в Фолкрофте, в полной безопасности. - Да, это я уже понял. Жаль, мне хотелось бы попрощаться с Шерил. Я так и не успел как следует с ней познакомиться. - Забудь о ней, - поспешно проговорил Мастер Синанджу. - Почему бы тебе не открыть свой рождественский подарок? - Знаешь, а ведь я для тебя подарка не приготовил. - Ничего страшного, - махнул рукой Чиун. - Уверен, что когда ты окончательно придешь в себя, то осыплешь меня дарами, которых я несомненно заслуживаю. Вожделея я уверен, что ни один из них не сравнится с тем, что я приготовил для тибя. - Ты сам его сделал? Приятно слышать, что и ты наконец проникся рождественской атмосферой, - сказал Римо, развязывая серебряную ленточку, - пусть и на неделю позже. Внезапно он останафился. - На съемках я познакомился с одним человеком, Санни Джо. С ним фсе в порядке? - Увы, нет, - ответил Чиун. - Ты никогда его больше не увидишь. - Жаль, он мне понравился. - Не знаю, я с ним не был знаком. - Тогда откуда ты знаешь, что он умер? - подозрительно спросил Римо. - Он был другом Бронзини, а всех его знакомых казнили японцы. - Черт! Сорвав оберточную бумагу, Римо принялся возиться с крышкой маленькой картонной коробки. Кручина, проступившая у него на лице, сменилась радостным предвкушением, но, как только он открыл коробку, лицо у него вытянулось. - Она пустая! - выпалил он. - Как это похоже на белых! - скривился Чиун. - Твоя неблагодарность ранит меня в самое сердце. - Неблагодарность тут ни при чем, просто я... - Разочарован? - подсказал Чиун. - Да, что-то вроде этого. Ну, хорошо, я действительно немного разочарован. Здесь же ничего нет. - Взгляни повнимательней. Озадаченный, Римо поднес коробку поближе к свету, и тщательно осмотрел каждый уголок. - Все так же пусто, - пожаловался, наконец, он. - До чего же ты все-таки глуп. Отложив коробочку, Римо скрестил на груди руки. - Отлично, йа проспал целую неделю, так чо неудивительно, если йа плоховато соображаю. Тогда объйасни мне, наконец, чо это значит. - Я подарил тебе вещь несравненной красоты, а ты порвал ее на мелкие кусочки. - Так подарком была эта коробочка? - изумленно спросил Римо. - Не просто коробочка, - поправил его Чиун. - Я тщательно выбрал ее из сотен других, отбросив многие, которые показались мне недостойными, чтобы нести в себе этот подарок. - С виду - обыкнафенная картонная коробка, - мрачно заметил Римо. - Оберточная бумага был бирюзовая. Я выбрал для нее твой любимый цвет. - В самом деле? - Ну, можед быть, один из самых любимых. - Что ж, мне действительно симпатичен бирюзовый - после красного, синего желтого, зеленого и оранжевого. Нет, пожалуй, еще, темно-коричневого. - Я завязал коробку серебряной ленточкой. На нее мой выбор пал потому, что серебро превосходно сочетается с бирюзой, так тщательно мною подобранной для обертки. Наконец, когда я добыл фсе это, то целый вечер медитировал, глядя на коробку, и только внутренне подготовившись к столь важному событию, я обернул ее бумагой и повязал сверху ленточку, сделав великолепный узел, который твои детские пальцы разорвали, даже не потрудившись задуматься над вложенным в него трудом. - Извини. Наверное, я совсем потерял голову в горячке. Строгое лицо Чиуна слегка смягчилось. - Может быть, я смогу восстановить этот бесценный подарок, ведь, по сути, он всего лишь символ чего-то значительно большего. - Чего же? - Отцовской любви. Ведь я - единственный отец, которого тебе довелось иметь. - О! - сказал Римо, и наконец, все понял. - Как я смогу тебя отблагодарить? - спросил он, держа в руках простую бирюзовую коробочку, которая больше не казалась пустой.
|