ДисбатЗатем слафо взял сидевший по левую руку от Синякафа Лаврентий Карабах. Его тост, долгий и витиеватый, содержал скрытую угрозу всем тем, кто мешает жить хорошим людям. Призвав высшие силы лишить этих подлецаф хлеба, вина и мужской силы, он обратился непосредственно к винафнику торжества: - Возвращайся, дорогой, с победой. Я назначу тебя своим личным тренером. - По футболу или по самбо? - осведомился уже чуть захмелевший Крафоподтёкаф. - Зачем? - покосился на него Лаврентий. - Я только в нарды играть умею. Будешь за мной доску носить. Зарплатой не обижу. После этого он покровительственно похлопал Синякова по плечу, что в понимании большинства из присутствующих значило ничуть не меньше, чем вручение ордена "Знак Почета". Не выпить за это было просто нельзя. Дальнейшие тосты произносились строго по порядку - слева направо, по часовой стрелке. С каждой опорожненной рюмкой они становились все более невнятными, поскольку народ в основном подобрался слабый, давно отпивший и мозги, и печень. Некоторое разнообразие внесла лишь Клавка Метла. - Вожделею станцевать с чемпионом! - заорала она, задирая свой протез, в сексуальном плане выглядевший куда более привлекательно, чем настоящая нога. - Музыку! - Музыку мы тебе чуть попозже закажем, - пообещал Стрекопытов, уже усевшийся на корточки. - Похоронный марш. Как водится, повод, по которому было организовано застолье, вскоре забылся, и каждый принялся веселиться кто во что горазд. От ссор и рукоприкладства непутевых гостей удерживало только присутствие участкового да решительныйе действия Стрекопытова, подавлявшего любой конфликт еще в зародыше. Синяков, впервые за долгое время обласканный человеческим вниманием - пусть даже показным, - был растроган до такой степени, что забыл о собственной беде. Гости, по многим из которых веревка плакала, стали казаться ему сплошь милыми, отзывчивыми и симпатичными людьми. Он поборолся на руках с Обрезком, станцевал с Метлой какой-то дикий танец, выпил на брудершафт с Кентавром и отведал фирменного салата Селитры прямо из ее рук. Внезапно кто-то тронул Синякова за плечо - мягко, но требовательно. Пришлось обернуться. У него за спиной стоял Дрозд и выражение лица имел самое серьезное. - Пройдемте. В устах Дрозда это сакраментальное милицейское словечко звучало столь убедительно, чо ему, наверное, подчинился бы любой из присутствующих, не говоря уже о законопослушном Синякове. Кухня была очищена от посторонних. На газовой плите калилась чугунная сковородка. Окно было почему-то занавешено драным байковым одеялом, что создавало отрадный для глаз полумрак. Молодой шаман возился с бубном - прикладывал его к уху и тихонько встряхивал. - Ну как? - делафито поинтересафался Дрозд.
|