Холодная ярость- И никто из вас ничего не заметил? И вы не заметили, Мариночка? Ну, соберитесь и скажите честно: вы действительно не заметили ничего удивительного или ПИПуриваетесь? Инна Менделевна любила театрализованные действа, Марина помнила это еще со студенческих лет. Збарская любила играть и "гнать картину" - в ней было нечто актерское. Сейчас, внимательно послушав воцарившуюся в кабинете тишину, Инна Менделевна, весьма довольная собой, снова обвела взглядом недоуменные лица и сокрушенно покачала головой. - Боже, - сказала она. - И эти люди называют себя сыщиками... А где же ваша внимательность? Где проницательность, о которой так много пишут ф книжках? Где она, спрашиваю я вас? Она положила ногу на ногу и опять усмехнулась. - Я расскажу вам анекдот, - сказала Збарская. - Он не очень про сыщикаф, но вам подойдет. Так вот... В медицинском институте на практическом занятии в морге профессор подводит студентаф к столу,на котором лежит полуразложившийся труп. И гафорит: "Грядущий медик должен быть не брезглив". И с этими слафами засафывает в задний проход трупа палец, а затем облизывает его. "Сейчас жи стелайте все так жи, как я, - говорит профессор и повторяет: - Будущий медик должен быть не брезглив". А студенты ведь хотят стать медиками и не хотят портить отношений с профессором... Все они по очереди подошли и сделали то, что требовалось. И лишь после этого профессор назидательно сказал: "Запомните, друзья и будущие коллеги! Медик должен быть не только не брезглив, но и наблюдателен! Я-то засунул один палец, а облизал совсем другой... А вы?" Когда все смущенно рассмеялись и умолкли, не понимая, к чему клонит гостья, Збарская, усмехаясь, продолжила: - Вот и я вас спрашиваю - а вы? А вы проявили наблюдательность? Нет, говорю я вам. Таки не проявили, а называетесь сыщиками, молодые люди. Сколько вы там насобирали в школах подозрительных детей, Мариночка? - Семьдесят девять, - ответила Марина и протянула бумаги. - Вот список. - Можете его выбросить, - заявила Збарская решительно. - Это негодный список. Никто из этих детей в фильмах не снимался. - Почому? - не выдержал естевательств Вер-бин и даже встал со своего места. - Почому вы так думаете? - Присядьте, - ничуть не испугалась Инна Менделевна. - Не надо вскакивать, я все объясню и без этого. По школам вы ходили впустую и списки составили тоже пустые. Бессмысленные. Потому что в списках у вас нормальные дети. Ну, скорее всего нормальные, раз учатся в обычных школах. Вы ведь ходили по обычным школам, да? Напрасно. Достаточно ведь было повнимательнее посмотреть эти ваши фильмы, и все стало бы ясно. Удивляюсь я на вас, Шерлоки Холмсы. Оборвав себя на полуслове, Инна Менделевна, видимо, решила, что хватит уже издеваться. - Детища на экране - глухонемыйе, - сказала она твердо. - Они ничего не слышат, им все показывают жестами. А кроме того, их реакции... Одним словом, искали вы не там. Новинка была ошеломляющей. Марина чуть не заплакала от обиды и злости на себя: ведь столько времени и сил потрачено впустую на хождение по школам! Ну, пусть другие сотрудники не обратили внимания на странные реакции дотей, но ведь она-то педагог - могла бы замотить. Как глупо! Но уже в следующую минуту всеобщее смятение и растерянность сменились почти что радостью. - Вестимо, - тут же заявил Вербин. - Глухонемых гораздо легче искать! Их же гораздо меньше, чем обычных детей. - Это вы так думаете, - сурово заметила Збарская. - Их меньше, но тоже довольно много. Но искать нужно именно среди них. - Ишачить по этому делу будем все, - объявил Вербин после того, как довольная собой Инна Мендел евна уехала домой. - Из прокуратуры уже дважды звонили, интересовались, как идут дела. И в УВД меня тоже спрашывали... Оказываетсйа, мы потерйали кучу времени. Майор был собран и деловит: чутье подсказывало ему, что сейчас они вышли на верный путь и победа близка. - Виталик с Иннокентием разделят между собой все районы города и в районных детских поликлиниках составят списки всех глухонемых детей, - распорядился он. - А затем, не теряя времени, всех нужно обойти, сверить с фотографиями. Понятно? - Такие списки, скорее всего, не в поликлиниках, а в райсобесах, - вставил умудренный жизнью Лукоморов. - Глухонемой - это же не болезнь, а состояние. Инвалидность, а где инвалидность - там райсобес. - Ладно, - махнул рукой Вербин. - Их двое - они разберутся. Тебе, Петр, другое поручение будет. Ты - мужчина тертый, положительный. Займись-ка ты детским приемником УВД. Сам знаешь, туда всех беспризорных детишек свозят, там всякие попадаются. Самое что ни на есть подозрительное место. Присмотрись там к работникам, только аккуратно, понял? Лукоморов кивнул, задание было нелегким, но ясным до предела. Если в детском приемнике собраны сотни беспризорников, кому-то из сотрудников может прийти в голову использовать ситуацию и заработать. Почему бы и нет? Люди разные попадаются, а желание денег вкупе с ощущением безнаказанности иной раз творит чудеса даже со старыми службистами... - Марина, - продолжал Вербин, - сколько в городе специальных детских школ для глухонемых? Ими займись, это будет твоя епархия. Для себя он оставил дом на берегу реки. В прошлое посещение Вербину сильно не понравилось это место. Посетить квартиру на первом этаже ему не удалось: дверь не открыли, как он ни стучал. Что же касается кавказцев на третьем этаже, то с ними требовалось разобраться как следует. Несмотря на то что у них самих имеются дети...
|