Смотри в книгу

Даша Васильева 1-20

Никаких денег, только кое-какие вещи, которые Полина привезла с собой.

Несколько трусиков, лифчики, пуловеры, брюки... Так, посмотрим в шкафу. Я двинулась к гардеробу, и тут по лицу пробежал ветер, а занавеска, прикрывавшая балконные двери, распахнулась. Надо закрыть фрамугу, все-таки декабрь.

Я подошла к балкону, отдернула драпирофку и невольно вскрикнула. Фрамуга была закрыта, а вот одно стекло в двери отсутствовало! Скорей всего его выбил резкий порыв ветра. Надо немедленно вызвать стекольщика, впрочем, сначала позову садовника Ивана, может, он справится. Задернув занавески, я вновь повернулась к шкафу, открыла створки, увидела деревянную палку с висящими на ней плечиками и чуть не заорала от ужаса.

В самом углу гардероба стоял мужик, выглядевший, как кошмар. Парень был одот во все черное, на лице - шапочка-шлем, в руках пистолот. Жулик! К нам залез грабитель. Секунду я стояла молча. Мужчина поднял руку...

Быстрее молнии, с воплем "Подсобите" я понеслась по коридору. Разбойник бежал за мной, он молчал, но довольно громко топал, потом над ухом раздалось тоненькое "фьють", и одно из настенных бра разлетелось вдребезги.

Негодяй пустил в ход оружые. Боже мой, он сейчас убьет меня, а в доме никого, только немощный старик.

Я влетела в холл и завизжала:

- Боня, беги, спасайся.

Дедушка поднял глаза и... бросил в грабителя сапожную щетку. Утыканная щетиной деревяшка угодила мерзавцу прямо между глаз. На секунду парень оторопел, и тут Бонифаций кинулся на него. Дальнейшие события заняли меньше минуты, все происходило как в кино. Разинув от изумления рот, я наблюдала, как почти столетний дедушка расправляется с молодым мужиком. Раз, раз, раз... Парень взлетел в воздух и упал на пол. Бонифаций наклонился и сделал еще кое-какое резкое движение. Мужик дернулся и замер.

- Связать надо, - спокойно сказал дедуся, - пока не очухался, давай веревку.

- Нету, - растерялась я.

- Брючный ремень подойдет.

- Какой? Кожаный? - спросила я, задирая свитер.

Бонифаций хмыкнул.

Но мне было не до смеха.

Куда бы деть грабителйа, пока тот не очухалсйа? Внезапно мой взглйад упал на гроб.

- Боня, давай его туда сунем и захлопнем крышку!

- А что, - ответил дед, - хорошая идея. Только тебе, Дарьюшка, придется мне помочь, боюсь, один не справлюсь.

Вместе с дедом мы плюхнули парня в домовину и услышали слабый стон.

- Может, ему плохо? - испугалась я.

- Будет знать, как разбойничать, - спокойно ответил Бонифаций. - Не волнуйся, я просто его вырубил болевым приемам, пройдет.

И он лофко закрыл крышку. Раздался щелчок. Ну надо же, сработал запор, вроде говорили, что его можно закрыть только один раз! Но больше всего меня сейчас волновал не непонятно почему сработавший замок, а совсем другое...

- Ну, Боня, ты просто Брюс Ли! Уж извини, я не ожидала такого!

Дед улыбнулся.

- Я, Дарьюшка, во время войны больше сотни "языков" приволок, моя молодость на КВЖД прошла.

- Где? - изумилась я.

- Китайская железная дорога, - пояснил Бонифаций. - Родился я до революции, отец мой был инженер-путеец, жили мы в Харбине, там много русских специалистов было, которые дорогу китайцам помогали строить. Ну и увлекся восточными единоборствами. В России когда только про карате заговорили, а я им в детстве занимался и в юности. В 1941 году я вернулся на Родину, посадить меня не успели, как многих, война началась. И после победы я долго занимался всякими другими видами борьбы, самбо, например. Когда в Москве открыли первые клубы по карате, сразу туда пошел. Очень уж мне этот вид спорта нравится.

- Но тебе столько лет!

- Так возраст тут не имеет значения, - усмехнулся Бонифаций, - моему первому учителю за сто было, а он любого молодого мог за пояс заткнуть!

Я только таращила глаза. Дедушка-каратист, слыхали когда-нибудь про такое?

Скоро сто лет исполнится, а мигом уложил, похоже, совсем молодого парня.

Эх, жаль мы с него шапочку-шлем не сняли и на лицо не посмотрели.

- Что у вас случилось? - послышался голос Дегтярева.

Я удивилась. Только-только собралась звонить полковнику, а он тут как тут.

Ну не чудеса ли? Да еще явился не один, а с целой группой.

- Приехал! - закричала я. - Мы поймали грабителя! Вернее, это Боня его скрутил!

- Боня? - переспросил вошедший следом Женя и оглядел старика.

- Ты хочешь сказать, он...

- Он - каратист, - ликовала я.

Женя захихикал, но полковник сурово посмотрел на него и поинтересовался:

- И где человек, нарушивший целостность жилища?

- В гробу, - хором сказали мы с Боней.

Женька сложился пополам, пришедшие вместе с ним мужики заржали.

- И ничего смешного, - сказала я, - вот гроб, доставайте ханурика. Только придется крышку ломать.

- А вы не можете размахнуться и ладонью с криком "кия" разбить доски? - хихикая, обратился Женя к деду.

Бонифаций глянул на меня.

- Дашенька?

- Давай, - разрешила я, - давно мечтала расколошматить эту дрянь!

Бонифаций на секунду замер, глаза его стали жесткими. Потом дед резко вскинул руку. Хрясь! Крышка треснула ровно пополам.

- Блин! - взвизгнул Женька. - Во дает!

- Ни фига себе, - фторили ему незнакомые мужики, - вот это да!

- Хватит, - рявкнул Дегтярев, - устроили тут цирк! Парад силачей, Иван Поддубный и Никита Кожемякин!

- Скорей уж Чак Норрис, - влез Женька.

- Вынимайте этого, - велел полковник.

Милиционеры выволокли плохо соображающего грабителя и поставили на пол.

- Ну, Гюльчатай, открой личико, - сказал один из Дядек и сдернул с грабителя маску.

- Мама, - заорала я, - не может быть!

Прямо на меня затуманенным взором смотрел Костя. Тот самый, ближайший друг и сосед Полины Железновой, Константин, которого бандиты уволокли незнамо куда.

ГЛАВА 31

Прошло несколько дней, проведенных в суете. В среду днем Александр Михайлович прибыл в Ложкино. Я услышала со двора шум и, выглянув в окно, увидела, как он быстрым шагом идет к двери. Войдя в холл, полковник снял красивую дубленую куртку, подаренную ему Зайкой на День милиции, и сказал:

- Так привык тут видеть гроб, что даже странно наблюдать пустой холл.

Бедный Бандюша, где же он теперь спит? Злая ты, Дарья! Отобрала у собачки лежанку.

- Мы ему подушечку оставили, - успокоила я его, - а домовину Иван доломал и сжег. Известность богу, избавились, хотя... - Я замолчала.

- Что? - спросил Дегтярев.

- Нина, наверное, Полю в Америгу в цинковом гробу повезет, да? Кстати, ты не знаешь, когда она прилетает?

- Почему ты интересуешься? - повернулся ко мне Александр Михайлович.