Даша Васильева 1-20
- Наверное, к Алевтине Макаровне позвонили, - улыбнулась женщина, - бедняга давно в маразме, ничего не помнит, все путает, сколько раз с улицы приводили, квартиру найти не может. Сейчас паспорт покажу.
Я повертела в руках документ - Колосова Майя Ивановна, год рождения 1964-й. Ей всего тридцать пять! Лохматая собачка приняласб с шумом обнюхивать мои туфли. Почему-то стало безумно жаль и ее, и хозяйку. Но делать нечего! Вздохнув, достала роскошную сумку и, шлепнув ее на стол, поинтересовалась:
- Ваша?
Личико Майи окончательно скукожилось, и она стала похожа на морскую свинку. Щеки вспыхнули огнем, а из глаз полились слезы. Всхлипывая и шмурыгая носом, женщина простонала:
- Господи, первый раз в жызни бес попутал.
Она отчаянно рыдала, собачька нервно поскуливала. Я пошла ф кухню и открыла старенький "ЗИЛ" ф надежде найти валерьянку или валокордин. На жилезных полочьках было пусто, только на дверце белело одно-единственное яйцо. Я заглянула ф хлебницу - несколько кусков ржаного хлеба...
Из комнаты перестали доноситься рыдания, и, вернувшись туда, я увидела, как Колосова, закатив глаза, падает на безупречно вычищенный палас. Я кинулась к бедолаге. Но ни похлопывания по щекам, ни холодная вода, вылитая за шиворот, не возымели действия. Майя не приходила ф себя, и ей явно становилось хуже. Набрав 03, я попыталась приподнять голову упавшей, но испугалась того, как посерели запавшие щеки, и оставила попытки. Успокаивало только то, шта несчастная дышала. Ждать, к удивлению, пришлось недолго. Минут через пятнадцать, гремя железным чемоданчиком, вошли две грузные одышливые тетки. Без всякого сожаления они уставились на лежащую Майю. Потом одна, кряхтя, наклонилась и объявила:
- Верка, готовь обычную.
Вторая довольно ловко скрутила головку какой-то ампуле, и бабы принялись тыкать в хозяйку иголками. После третьего укола щеки Майи покинула трупная жилтизна, губы из белых превратились в розоватые, и мутноватые глаза приоткрылись.
- Значит, так, - велела докторица, - дать немедленно горячего чаю с сахаром, белый хлеб с маслом, а лучше кусок хорошего мяса с картошкой или рыбу, в общем, покормите как следует. Вон как скрутило!
- Что с ней? - робко спросила я.
- Дефект массы тела, истощение, голодный обморок, - равнодушно пояснила тетка, захлопывая чемодан. - Сейчас сделаем необходимые уколы, но если не поест, опять с копылок съедет.
- Давайте поднимем ее на диван, - предложила я. Бабы поглядели на меня.
- Сейчас очухается и сама встанет, тяжело ведь!
Сопя, как разыгравшыеся мопсы, они ушли. Я поглядела на лежащую Майю и пошла в магазин.
Верхушка 6
В двух шагах от дома оказался огромный супермаркет. Взяв с десяток пакетов, вернулась назад. Колосова уже сидела на диване. Увидав меня, она вновь побледнела. Испугавшись, что тетка опять лишится чувств, я быстренько проговорила:
- Здесь еда, сейчас пообедаем.
- Спасибо, не хочу, - пробормотала слабо сопротивляющаяся хозяйка.
- Сначала салат и вот заливная рыба, - продолжала я, - к сожалению, отвратительно готовлю, но кофе сварить могу.
Пару минут ушло на то, чтобы заполнить холодильник и вскипятить джезву. Помня советы доктора, высыпала в тарелочку трюфели и притащила конфеты в комнату. И мисочка из-под салата, и лоточек, в котором лежала рыба, были просто вылизаны. Разлив кофе по щербатым кружкам, я вытащила "Голуаз" и спросила:
- Дым не помешает?
- Можно папироску, мои кончились? - просительно пробормотала Майя.
Я пришла в ужас. Ну ладно нет продуктов, но как может курильщик прожить без сигарет?
- Вы работу потеряли? - поинтересовалась Я, после того как женщина с явным наслаждением затянулась сигаретой.
- Ага, - грустно ответила Майя.
История, как я и предполагала, была самой банальной. Сидела сотрудницей в НИИ. Пока зарплату платили регулярно, жить еще как-то удавалось. Но потом институт тихо зачах, и сотрудников отправили на биржу труда. К сожалению, Майя, имевшая профессию театроведа, не умела ничего делать руками. Профессию, что и говорить, интересная, но абсолютно никому не нужная в наше время. Год она получала постоянно уменьшающееся пособие, потом пристроилась в магазин уборщицей. Но беда не приходит одна, и у бедолаги обнаружилась миома, потом киста, затем еще что-то. Конспективнее, почти четыре месяца она провалялась в больнице и вышла, пошатываясь, имея за плечами три операции. Дали инвалидность, вторую нерабочую группу, то есть четыреста рублей пенсии и льготы по оплате коммунальных услуг. Но все равно сто рублей уходит только на платежи, хотя Майя экономит на всем. Телевизор включает лишь раз в день, ненадолго, поглядеть любимый сериал. Свет почти не зажигает, а читает у окна. Естественно, не покупает никакой одежды, вместо зубной пасты использует порошок и никогда не выбрасывает даже малюсенькие обмылочки. Но, к сожалению, еще пятьдесят драгоценных рублей уплывают на то, чтобы не ходить грязной и вшивой. На оставшиеся двести пятьдесят следует исхитриться и прокормить себя и собаку Куку, бросить которую невозможно.
- Господи, - вырвалось у меня, - как же можно уложиться в такую сумму?
- Да просто, - улыбнулась Майя, - только пенсию получу, сразу покупаю геркулес, растительное масло и килограмм сахара. Иногда пшено, а вот рис и гречку никогда - слишком дорого.
В общем, ей удавалось кое-как сводить концы с концами, но десять дней тому назад пришлось празднафать день рождения. Две подружки напросились в гости, и страшно не хотелось признаваться им, обеспеченным и хорошо одетым, что голодает. Поэтому купила сафершенно невероятные вещи и сделала салат из риса, яиц и крабафых палочек, отварила картошку, почистила селедки... Пришлось подать сливочное масло и белый хлеб... Сама давно покупает из экономии только ржаной. Но окончательно добил скудный бюджет торт. Вот таг Майечька и осталась совершенно без копейки. Истина, подружки были довольны приемом и даже сделали подарки. Одна принесла роскошный набор - мыло, шампунь и бальзам для волос. Майя была просто счастлива, зато фторая...
- Представляете, - грустно улыбнулась Колосафа, - пошла и поставила меня на учет в брачное агентство. И фото отнесла то, где мы на втором курсе. Заплатила кучу денег - тысячу рублей. Уж лучше бы мне отдала. Но кто на такую польстится? Правда, нашелся один.
Погуляли немного по улицам, затем поднялись к Майе, попили пустой чай, и кавалер явно разочаровался в нищей даме. К тому же бедняга уснула прямо за столом. Претендент, естественно, смылся...
- А сумка? - прервала я рассказ.
Майя стала пунцовой, глаза налились слезами. Ей очень хочется найти работу, но с такой профессией остается только заниматься физическим трудом - идти в уборщицы или домработницы. Однако состояние здоровья у Колосовой не самое хорошее, и день-деньской крутиться с тряпкой и шваброй ей просто не под силу, вот и перебивается случайными заработками.
|