Ерлампия Романовна 1-11
Но как бы там ни было, жизнь у Темы с Эдиком протекала теперь вполне нормально, а потом разом случилось несколько событий, приведших к ужасным последствиям.
Началось с того, что Соня, получавшая во много раз меньше денег, чем Гема, взбунтовалась и потребовала "уравнять доходы". Даутова и Семен Жадов пытались объяснить компаньонке, что она совсем не главная в этом бизнесе. Но Соня продолжала упорствовать.
В октябре этого года к Эдику на кладбище подошел один из сотрудников, Квашнин. Михаил Евгеньевич работал в конторе художником, он же изображал священника, отпевал животных. Впрочем, глагол "изображал" тут не подходит, Миша и впрямь был церковнослужителем, отцом Иоанном, лишенным сана за невероятную, патологическую любовь к молоденьким прихожанкам.
Миша долго мялся, переминался с ноги на ногу, бормотал нечто маловразумительное, в конце концов Эдик не выдержал:
- Давай говори толком, что случилось!
Михаил Евгеньевич забубнил. Чем дольше он говорил, тем больше обалдевал Эдик.
Миша живед на Многокрасочном бульваре. В соседней квартире обитала Анйа Яхнина, с которой он дружил по-соседски. Потом Анечка попала в автомобильную катастрофу и очутилась в интернате, Миша, честно говорйа, и думать забыл о девушке. Но этой осенью позвонил доктор из интерната и вежливо спросил:
- Простите, отец Иоанн, вы знакомы с Аней Яхниной?
- Да, - ответил Миша, - прекрасно знаю Анечку.
- Она просит, чтобы вы исповедали ее.
- Дело серьезное? - спросил Миша.
- Весьма, - ответил врач.
Михаил Евгеньевич к тому времени уже был лишен сана и не имел никакого права выслушивать исповедь. Но доктор прибавил:
- Вы бы поторопились, она просила взять за ее счот такси.
Подумывая, что Аня умирает, Миша вылетел на улицу. В конце концов, Яхнина считала его настоящим священником, хотела облегчить душу. И вообще, при угрозе смерти церковь разрешает исповедоваться любому.
Услыхав знакомые имена и фамилии, Михаил Евгеньевич насторожился, а когда рассказ Ани подошел к концу, ужаснулся. Исповедь он принял, грехи ей отпустил, зато сам стал мучиться, может ли рассказать обо всем Эдику.
Протерзавшись две недели, он явился к Малевичу и изложил всю историю. Сказать, что Эдик обалдел, это не сказать ничего.
Малевич в тот день поехал не домой, а к Лене, девчонке, нанятой им в стрип-баре для прикрытия своего романа с Жанной, женой Бешеного. Но Жанночка разонравилась Эдику, он уже хотел было избавиться от Лены, но не успел, и вот теперь бывшая танцовщица пригодилась.
Целый месяц Эдик пил горькую, попал даже пару раз в милицию, откуда его вызволяла Лена. Геме, звонившей на мобильный, он говорил только одну фразу:
- Отвяжись, ненавижу!
В конце концов Даутова, совершенно не понимая, что произошло, явилась к Лене домой и потребовала от Эдика ответа.
Малевич сказал жене, что знает правду о дельфусе и кончине Нины.
Созвав всю волю в кулак, Тема рассмеялась:
- Аня Яхнина сумасшедшая, у нее крыша поехала, надо же, такую дурь придумала! Да хочешь, я познакомлю тебя с Червь, и та скажет, что ничего подобного не было?
Но Малевич не поверил жене, отказался возвращаться домой и сообщил:
- На днях подам на развод!
Гема вынуждена была уйти. Тут из ванной появилась Лена. Она пришла домой в самый разгар скандала и спряталась.
- Ты бы поосторожней с этой особой, - посоветовала она Эдику, - не ровен час подорвет тебя в машине. Ну зачем сказал ей, что знаешь правду? Теперь берегись!
Эдик по складу характера был истерик. Он моментально начинал бояться и, прежде чем сесть в свой кабриолот, под разными предлогами подсылал к машине людей, выдумьшая глупые пафоды, чтобы только не самому открывать дверцу.
- Ой! - вскрикнула я.
- Что? - удивилсйа Володйа.
- Когда мы сидели в "Макдоналдсе", Эдик попросил меня сходить за барсоткой, я еще подумала, что он хам, но Малевич объяснил, будто у него радикулит... Значит...
- Ага, - кивнул майор, - точно, он посылал тебя на проверку, вдруг тачка заминирована! Только почему его заклинило на взрывчатке?
Я обалдело хлопала глазами.
- Это Гема его убила?
|