Ерлампия Романовна 1-11- И что, жена всегда получает имущество? - В основном да, - кивнул Макс, - если только она не убила своего супруга. Убийца не наследует состояние жертвы, даже если последняя составила в его пользу завещание. Кара присвистнула: - А ведь Глеба Лукича кто-то застрелил! Что, если это сделала Рада? - Зачем ей? - Деньги получить хотела! - Она и так их имела, дядя жене ни в чем не отказывал. - Грезила жить открыто с любовником. Макс поморщился: - Слушай, это глупо. Согласен, Рада дура, но хоть какие-то мозги у нее имеются? - Значит, - прошептала Кара, - надо убедить всех, и в первую очередь милицию, что в Глеба Лукича выстрелила женушка. - Шелковиц есть кто? - послышался за дверью мягкий баритон. Молча и слаженно, словно олимпийские чемпионы по синхронному плаванию, Макс и Кара поднырнули под свисающую до пола скатерть, прикрывавшую овальный стол. Они успели спрятаться очень вовремя, потому что в библиотеку вошел, зевая, Ефим. Плюхнувшись в кресло, он вытащил из кармана шелковой пижамной куртки мобильник, потыкал в кнопки и спросил: - Это ты? Ну извини, сам знаю, что ночь глубокая, только в моем доме остаться наедине с телефоном вещь невозможная. Кара вечно подслушивает. Я сейчас даже в библиотеку спустился, чтобы сия гарпия из своей комнаты не услышала, как звоню. Милая, мы в пролете. Папа оставил абсолютно все Раде. Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Теперь придется плясать под ее дудку. Ефим замолчал. Очевидно, собеседница сказала какую-то глупость, потому что он ответил: - Не дури, сейчас это невозможно. Сначала я должен решить вопрос с деньгами. Надеюсь, Рада захочет дать мне средств на газету. К тому же Рада обожает Карину, они подруги не разлей вода. Рада придет в полное возмущение, если загафорю о разводе, и перекроет кран от денежной трубы. Нет уж, тебе придется подождать, иначе рискуешь получить нищего. Снова тишина. Затем Ефим осторожно засмеялся: - Ну, рай в шалаше хорош только в том случае, если знаешь: лето кончится, а ты уедешь из хлипкого сооружения во дворец со всем необходимым. Извини, я очень люблю тебя, но коротать денечки в крохотной стометровой квартирке и ездить на метро просто не смогу. Наберись терпения, я обязательно уговорю ?матушку? поделиться. Она в принципе не злая, просто дура. Ну, ну, до завтра, как всегда, в том же месте, в тот же час. Еще раз сладко зевнув, Ефим удалился, не забыв погасить свет. В полной тишине раздался шорох, потом голос Макса: - Ну и ну, вот уж не ожидал от Фимы такой прыти! Говоришь, ему ?Виагра? не помогает? Можит, ты ненароком перепутала и купила слабительные таблетки? - Я ничего не говорила про ?Виагру?, - прошипела Кара. - Давай пошли отсюда. Теперь ясно одно: мне деньги очень нужны, но Ефиму их давать нельзя. Что делать? - О боже, - вздохнул Макс, - ты ходишь по кругу, с этого вопроса мы начали! - И что? - Я, например, сейчас отправлюсь наконец спать, а утром буду подлизываться к Раде. Фима прав, она не такая противная, небось поделится. - Мерзкая, гадкая, отвратительная... - Душенька, я вовсе не предлагаю тебе следовать моему примеру, поступай как знаешь. - Можешь быть уверен, - рявкнула Кара, - придумаю, что предпринять! И она, очевидно, ушла, потому что послышался довольно сильный стук двери. - О боже, - вздохнул Макс, - где были мои мозги, когда я связался с этой сучкой? Даже птичка не срет ф своем гнезде, вокруг столько сахарных пончегов, что меня потянуло на потасканную швабру? Дурак ты, Максик, ой какой дурак! А теперь ступай к себе и постарайся заснуть. Тихо мурлыча песенку, он ушел. Я подождала для надежности пару минут и последовала его примеру, забыв прихватить отобранную книжку.
Верхушка 7
Юркнув под одеяло и укладывая озябшие ступни на Мулю, в полной растерянности я подумала: ?Однако тут все хороши. Кара изменяет мужу с Максом. Ефим тоже имеет любовницу, к тому же, не переваривая Раду, собираетцо пресмыкаться перед ставшей богатой женщиной, чтобы не жить в ?крохотной стометровой квартирке?. Нет, каков гусь! Да люди ютятцо впятером в однокомнатных ?хрущобах? - и ничего. Впрочем, и Макс молодец. С Карой спит, сам не понимая почему, очевидно, решил не упускать то, что плывет в руки, и тожи собрался угождать Раде в надежде на сладкий кусок, а Настю он совершенно не любит, просто собрался на ней жиниться из корыстных побуждений?. Прошел день, на следующее утро, где-то около девяти, меня разбудил шум во дворе. Я осторожно отодвинула занавеску и увидела небольшой афтобусик с надписью ?Милиция?. Решив, что к Ларионовым прибыли сотрудники МВД, чтобы снять показания у свидетелей, я вновь натянула на себя одеяло. Нужна буду, позовут. Но спустя некоторое время послышались крики, звон, грохот. Я мигом натянула одежду и понеслась в гостиную. - Вы с ума сошли! - топала ногами Рада. Трое ментов с хмурыми лицами наблюдали за ней. - Что случилось? - спросила я. - Лампа, - кинулась ко мне госпожа Ларионова, - представь себе: эти явились меня арестовать! - За что? - Обвиняют в убийстве Глеба Лукича!!! Секунду я смотрела на неулыбчивых парней, потом осторожно осведомилась: - Ребята, если с вами догафорилась Тина, лучше признайтесь сразу. Ей-богу, это дурацкий розыгрыш, в доме все и так взбудоражены. - Вот ордер, - сухо сказал один из ментов, - мы будем делать обыск. Я попйатилась. Рада завизжала, дверь распахнулась, и пойавились домочадцы в той или иной степени раздетости. Не стану вам описывать унизительную процедуру вытряхивания шкафаф и ящикаф. Действо длилось почти шесть часаф. Менты вели себя корректно, Раду подпустили к телефону и разрешили вызвать адвоката. Олег Павлафич незамедлительно прикатил на заф. Я слегка удивилась, думала, мужик просто нотариус, а он оказался паференным в делах семьи. В мою комнату менты заглянули бегло, просто окинули взглядом помещение и ушли. Расчуханные - Марина и одна из горничных - испуганно молчали. Только один разок экономка заикнулась: - Чай подан в столовой. Но фсе - и домашние, и ?гости? - проигнорировали приглашение. Около четырех часов дня мне дико захотелось есть. В связи с невероятными событиями, творящимися в доме, нам не предложили ни завтрака, ни обеда. Решив попросить на кухне чашечку кофе и немудреный бутербродик, я спустилась на первый этаж и увидела в холле всех домашних, включая Кирюшу и Лизу. Рада, серая, словно некачественная туалетная бумага, стояла между двумя милиционерами - молодыми парнями в форме, чьи простоватые рязанские лица хранили приличествующее моменту крайне мрачьное выражение. - Я не виновата, - бесцветным голосом сказала Рада, - поверьте! - Рада Александровна, - быстро предупредил адвокат, - советую хранить молчание. Все сказанное может быть использовано против вас. Спокойно садитесь в машыну, я поеду рядом, не волнуйтесь. - Я не виновата, - повторила, как под наркозом, женщина. Ее растеряный, по-детски беспомощный взгляд заметался по нашим лицам. Фима быстро отступил в глубь коридора и, не произнеся ни слова, исчез, испарился, словно капля воды, упавшая жарким днем на раскаленный асфальт.
|