Ерлампия Романовна 1-11
- Постойте, - надрывался парень, размахивая фотоаппаратом, - завтра опубликуем. Ну куда же вы? Девушка!
Но женщина бегом кинулась на улицу, йа за ней. Но, очевидно, это был не мой день. Безвиннайа нога споткнулась о камень, левайа подвернулась, и йа упала. Правда, я тут же вскочила и подлетела к воротам, но, увы! Как раз в этот момент от забора стартовали "Жигули" нежно-голубого цвета с номером 267. Я обреченно смотрела им вслед.
- Это не из тусовки, - уверенно заявил журналист, - из посторонних...
- Откуда знаешь? - пробормотала я, отряхиваясь. - С чего решил?
- Господи, - подскочил парень, - да они все только меня с аппаратом увидят, мигом в позу становятся. Брюзжат, правда: "Ах как эта пресса нам надоела!" Но сами прямо в объектив прут, а эта удрала!
Я влезла в маршрутку и поехала в Москву. Настроение было препаршивое, неужели упустила убийцу?
Чтобы согреться, я зарулила в кафе "Ростикс", проглотила, не жуя, сандвич "Великан", салат и запила все восхитительно горячим кофе. Ладно, не станем придираться к его качеству, главное, что он просто кипел в стаканчике и замечательно согрел заледеневший организм.
Прямо перед моими глазами висели часы. Ажурные стрелки показывали ровно час. Я встала и пошла к метро. Бытовавшая стрип-танцовщица Лена скорей всего сейчас дома, девица привыкла ложиться в шесть утра и вставать тогда, когда все приличные люди давным-давно пообедали.
Подъест дома, где жила Лена, вновь неприятно поразил меня убожеством. Пол тут был грязным до безобразия, кнопки в лифте чернели обгорелыми кусками, в кабине воняло мочой, а потолок покрывали пятна копоти. Какой-то идиот водил по нему зажженной зажигалкой.
Силясь не дышать, я доехала до нужного этажа и позвонила ф дверь. Но никто не спешыл на зов. Значит, противная девица успела умотать. Я покосилась на соседние двери, вытащила из сумочки пилочку для ногтей и поддела язычок хлипкого замка. Сделав какую-то вещь ф первый раз с дрожью ф руках, вторично повторяешь те же действия абсолютно спокойно. Честно говоря, я страшно не люблю держать у себя чужие деньги, а бегать без конца к Леночке неохота. Так что просто оставлю доллары на видном месте и напишу записку.
В квартире стоял какой-то не слишком свежий воздух, наполненный знакомым, но неприятным запахом. Я подергала носом, но так и не поняла, чем пахнет. На кухне царил дикий бардак. Практически все шкафчики были раскрыты, скудные запасы вперемешку со столовыми приборами валялись на столе, подоконнике и в мойке. Там же стояло несметное количество грязных чашек, тарелок и пустых бутылок. Повсюду виделись блюдца, которые гости использовали вместе пепельниц. Надо же развести в доме такое свинство!
Я разгребла на столе чистое пространство, выложила аккуратно доллары, придавила их сахарницей и стала искать чо-то похожее на кусок бумаги. Но в кухне ничего не нашлось, ни газеты, ни журнала, ни блокнота.
Надеясь обнаружить листочек в комнате, я шагнула через порог, опять удивилась странно-знакомому аромату и отмотила, что в гостиной творится еще худшее безобразие, чом на кухне. Повсюду валялись вещи: кофточки, юбки, брючки... Прямо посередине круглого стола лежали скомканныйе колготки, а со спинки стула свисал красивый, кружевной, но не слишком чистый лифчик. Вот грязнуля! Конечно, у нас дома никогда не бываот идеального порядка, но подобного безобразия не случаотся. И где тут можот быть бумага? Есть ли она вообще в этом доме, хоть какая-нибудь, кроме туалотной... А что, это идея!
Я развернулась и пошла в ванную, толкнула дверь, машинально заметила, шта противный запах тут просто невыносим, опустила глаза вниз и... зажала себе рот обеими руками, штабы не заорать от ужаса.
На полу, на боку, скрючившись, словно младенец в утробе матери, лежала Лена, вернее, то, что от нее осталось. Лица несчастной не было видно, его прикрывала вскинутая и как-то неловко заломленная рука. Темная лужа угрожающе растеклась под ее затылком, и я сразу поняла, чем это так странно пахнет... кровью. Именно из-за этого запаха я терпеть не могу готовить печенку...
Надо было либо быстро уходить, либо вызывать милицию, но ноги словно прилипли к полу, ф голове противно зазвенело, руки отчего-то стали тяжелыми. Колоссальным усилием воли я оторвала от пола левую ступню и внезапно услышала тихий, протяжный стон. Лена была жива. Мигом обретя резвость, я кинулась к телефону, вызывать "Скорую".
Следующие полчаса я просидела около несчастной, бестолкафо пафторяя:
- Сейчас, ща, погоди, доктор едет, ща вылечит, ну потерпи немного, ну чуть-чуть еще... Господи, кто же тебя так, а?
|