Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

Понимая, что никаких успехаф мы сегодня не достигнем, я пафела ученицу в столафую. Там сидели Антон и Альбина. Вкусив нас, брат с сестрой моментально замолчали, потом хозяйка воскликнула:

- А мы с Тошей как раз хотели попросить вас, Виолочка, об одолжении.

- Слушаю.

- Сами понимаете, в доме обстановка нервная, похороны, поминки... Вика будет предоставлена сама себе. Не могли бы вы немного пожить у нас в доме?

Я отрицательно покачала головой.

- Хорошо заплачу, - быстро сказала Альбина.

- Дело не в деньгах, у меня еще два ученика и работа по вечерам.

- Ну, может, хоть на несколько дней?

- Попробую договориться в Доме моделей.

- Пожалуйста, дорогая, - взмолилась Альбина, - и так голова кругом идет, а тут еще Виктория капризничает!

Я глянула на Вику. Та впервые никак не отреагировала на выпад матери. За одну ночь девочка, казалось, разом стала взрослой и растеряла подростковые замашки. Антон тоже хранил молчание, со мной он даже не поздоровался. В полной тишине было слышно, как звякали чайные ложечки. Внезапно мужчина встал:

- Мне пора. - Ты куда? - изумилась Альбина.

- Ксения ждет, - равнодушно бросил брат.

- Помилуете, - всунула ф дверь голову горничная, - милиция приехала.

Я быстренько попрощалась и убежала. Мне совершенно не хотелось оставаться рядом с Альбиной, сдаотся, шта эта дама крайне неприятная особа. Родственно, шта именно она "автор" автомобильной аварии. И как теперь поступить? Обратиться в правоохранительные органы, предъявить Верочку? Нот, сначала надо как следуот подумать!

Но спокойно раскинуть мозгами мне не удалось. Не успела я добраться до дома и выпить перед уходом в Дом моделей чай, как раздалась телефонная трель.

Последнее время я стала бояться телефона: ничего хорошего эти звонки не приносят, поэтому трубку сняла с некоторой опаской.

- А-а-а, - плакал кто-то навзрыд, - а-а-а.

- Тише, - забормотала я, - кто это? Что случилось?

- В-в-вика, - запинаясь, выдавила девочка, - маму, а-а-а...

- Что-что?

- А-арестовали, - зарыдала еще пуще девочка. - Я...Я...

- Сейчас приеду! - крикнула я. - Жди. Изо всех сил стараясь на ходу попасть в рукава ветровки, я ринулась к двери.

- Эй, девка, - проговорил Ленинид, - ты это, вчера, в общем, ну со всяким бывает!

- Отвяжись!

- Случайно выпил, кореша встретил, больше ни-ни, никогда, ежели чего...

- Ежили чего, - злобно прошипела я. - Никакого "Ежили чего!" не будет.

Вкушу еще раз пьяным, выгоню назад на помойку, усек?

- Ага, - попятился Ленинид, - злая ты какая!

- Да, и несправедливая, так и знай, очутишься вновь в бачке, - отрезала я, хлопнув дверью.

Первый и, надеюсь, последний раз в своей жизни, я заплатила таксисту четыреста рублей. За меньшую сумму никто не соглашался ехать в коттеджный поселок. Но сегодня мне было наплевать на деньги.

Дом Соловьевых сиял огнями. Горели люстры во всех комнатах. Вика с красными, опухшими глазами лежала на диване ф холле, когда я вошла, она даже не пошевелилась. Я села возле скрюченной девочки и принялась гладить ее по голове. Потом принесла из столовой кусок сахара, накапала на него коньяк и сунула Вике ф рот. Старое, испытанное средство, так успокаивали свои нервы истерические дамы девятнадцатого века, не имевшие ф аптечках всяческих тазепамов и рудотелей.

Наконец девочка обрела способность говорить и принялась судорожно, словно боясь, чо я исчезну, рассказывать о произошедшем.

Посланце моего ухода дом заполонился сотрудниками милиции. Они не разрешили уехать Антону и его в кабинете Никиты. Затем принялись беседовать с Альбиной. Вика не знает, о чем они говорили, - ей велели подняться в детскую и сидеть там. Через некоторое время девочка услышала во дворе шум мотора, выглянула и увидела, как мать садится в машину. Вика понеслась вниз, но опоздала. Афтомобиль умчался, а в холле растерянно стоял Антон. Дядя объяснил, что Альбину арестовали, но он толком так и не понял, почему и насколько. Бедная Вика чуть не упала в обморок, она побежала в спальню матери и увидела в комнате дикий беспорядок. Шкафы открыты, вещи на полу, а с кровати снят матрас, более того, он был распорот по шву, и в прорехе виднелись неаппетитные клочки чего-то непонятного.