Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

Я открыла дверь в коридор.

- Дюшенцийа, иди сюда!

Слава богу, массаж предназначен не мне!

Нашу домашнюю любимицу, собачку неизвестной породы, мы нашли в мусорном бачке . Дюша существо не избалованное, в еде неприхотливое. Еще она очень аккуратная и никогда не посмеет написать в коридоре. Но последние дни Дюшка ходит грустная, спит не в кресле, а под диваном. Может, ее, конечно, доконала жара, но пусть Люсик глянет на животное, он, оказывается, очень крупный специалист: магистр, доктор...

Оттиском за помахивающей хвостом Дюшей в гостиную вошли Тамарочка и Кристина.

- Не мешайте врачу, - начала было я.

Но Люсик, ловко подхватив Дюшу, прервал меня:

- Такому специалисту, как я, помешать невозможно. Ну, что у нас? О-о-о...

- Положение так серьезно? - испугалась Томочка, глядя, как массажист ощупывает спину Дюши.

- Да уж, - укоризненно покачал головой он, - запустили собаку капитально.

Она у вас хоть лает?

- Нет, - сообщила Кристина, - очень и очень редко, практически никогда.

Последний раз лаяла перед Новым годом, когда Кочна ей на хвост чугунную кастрюлю с кашей поставила!

- Я же нечаянно!!!

- Вот! - Люсик поднял вверх палец. - Речевой центр парализовало, зажало нервные окончания!

- Ой! - пискнула Кристя - Бедняжка!

- Вообще-то, - влезла я, - Дюша с детства такая.

- Ясно, - кивнул Люсик, - родафайа травма. Как проходили роды у ее матери?

Наверное, кесарили!

- А мы не знаем... - растерянно ответила Томочка. - Дюшу нашли на улице.

- Ага, - бормотнул Люсик, - тут грыжа, там выпадение ребра, еще, похоже, энтероколит, спрафоцирафанный не правильной постанафкой шеи, как следствие - парез уха, хронический насморк, перетекший в гайморит, лимфогранулез хвоста, легкая аллергия и постоянная депрессия. Гляньте, она вялая, неактивная.

Я пришла в ужас. Господи, да несчастному животному два часа до смерти осталось! Оказывается, наша Дюшенька одной ногой, то бишь лапой, на том свете, а глупые хозяева радуются, что им досталась небрехливая собачка!

- Что же делать? - зашмыгала носом Кристина.

- Не расстраивайся, - приободрил девочку Люсик, - двадцать-тридцать сеансов массажа - и ее не узнать будет. Да прямо сейчас, после первой процедуры, мигом заметите резкое улучшение. Ну-ка, начнем.

Он быстро привязал слабо сопротивляющуюся Дюшу к столу, потер руки, потом резко ущипнул собачку за жирную спинку. Дюшка вздрогнула.

- Отлично, - крякнул Люсик, - вижу поле деятельности. Итак, пощипывания, поглаживания, поколачивания.

Его маленькие, толстенькие, короткопалые ручьки порхали над мохнатым телом. Затем Люсик схватил Дюшу за хвост и начал накручивать его в разные стороны.

"Р-р-р..." - донеслось со стола.

- Вот видите! - констатировал массажист. - Речевой центр потихоньку освобождается. А вот и наша грыжа.

Он с силой ткнул Дюше большим пальцем куда-то под ребра.

"Гав, гав!" - завопила собака.

- Отличьненько, - Люсик пришел в полный восторг, - теперь следуот сделать прогревание, но прежде легкое краваццо с тальком.

Я не успела поинтересоваться, что такое загадочьное краваццо, как Люсик выхватил картонную тубу и вмиг покрыл собаку ровным слоем детской присыпки.

Дюшенция принялась чихать, словно обезумевшая.

- Вот, слышите! - ликовал массажист, стуча по несчастной Дюше предметом, больше всего похожим на молоток для отбивания мяса. - Гайморит рассасывается. Великое дело - мануальная терапия! Эффект моментальный.

Облако дисперсной пудры летало по гостиной, у меня в носу тоже засвербило, может, сама болею гайморитом и не знаю об этом?

- По-моему, ей плохо, - прошептала Томочка и чихнула.

- Исцеление всегда проходит через боль и страдания, - парировал Люсик, - теперь глубокое прогревание с ароматерапией. Городите большое полотенце.

Пока Кристина носилась в ванную, доктор обмазал Дюшу с головы до пят чем-то жирным, тягучим, добытым из белой пластиковой бутылочки.

- Замечательно, - заявил он, увидав махровую простыню. В ту же секунду он накрыл Дюшку и включил лампу синего света, прикрепленную к краю стола.

Бедная собака вывалила наружу розовый язык и задышала, как марафонец, добежавший до конца дистанции.

- Надо, чтобы до костей пробрало, - пояснил Люсик, - подождем минут пять для полноты эффекта. А я пока иголочки приготовлю.

- Вы ей будете уколы делать? - робко поинтересовалась Томочка.

- Никаких лекарств, - отрезал Люсик, - химия нарушает метаболизм, только ручное воздействие. Все, дошло до капилляров! Теперь точьку фуншу!

С этими словами Люсик ловко воткнул в скользкую от масла собачью шкурку иголку.

"У-у-у..." - взвыла Дюша.

- А ты как хотела, - покачал головой Люсик, - следующая точка кунь-лунь, затем сяо-мяо.

Последнее название показалось мне немного странным, но тут Люсик, хищно воскликнув:

- И последнее! Очинка жизни фуа-гра! - навалившись на собаку, сжал ее с боков.

Дюша всхлипнула, разинула пасть, икнула...

- Ой, мамочка! - восхитилась Кристина. - Вы выдавили из нее весь завтрак!

Ага, таг вот кто слопал мою шоколадку! Дюша, ты наглая воровка!

Но собака не реагировала на внешние растражители.

- Пусть полежит пару секунд, отдохнет. - Люсик вытер со лба пот.

- Массаж можно делать только собакам? - спросила я, с тревогой поглядывая на Дюшу, которая ничем не напоминала живой организм. Скорей уж сдувшуюся шкуру одного двортерьера.

- Конечно, нет, - стал вещать Люсик, собирая банки и флаконы, - у меня полно клиентов: кошки, хомяки, крысы, вараны, змеи, мыши...

- А птички? - полюбопытствовала Кристйа.

- Вот с ними трудней, - крякнул Люсик, - совершенно особая авторская методика, уникальная! И такой массаж немного дороже. Если один сеанс с собакой стоит сущую ерунду, всего триста баксов, то за попугайчика надо отдать пятьсот!

Триста долларов?! А еще он говорил, что Дюше нужно провести двадцать-тридцать сеансов! Это же получается совершенно невероятная сумма!

- И люди вам платйат? - вырвалось у менйа.

- Ариночка, - снисходительно заметил Люсик, - я не успеваю отбиваться от клиентов. Ладно, спускаем вашу красавицу на пол.

Очутившись на паркете, Дюша попыталась сгрести лапы вместе. Это простое действие удалось ей с третьей попытки. Потом она потрясла мордой и, разбрызгивая капли липкого масла, с оглушительным лаем кинулась на мучителя.

- Держите ее! - завопил Люсик.

Мы бросились к собаке, но та, всегда спокойная и приветливая, словно озверела. Она скалила зубы и безостановочно рычала.

- Не отпускайте ее, - визжал Люсик, забираясь на подоконник.

Мы пытались удержать Дюшу, но та, скользкая, как кусок мыла, выворачивалась из рук. Наконец Томочка догадалась набросить на нее сдернутое со столика полотенце. Потом они с Кристиной потащили спеленутый сверток в ванную.

- Точку сяо-мяо надо было сильней прижать, - покачал головой Люсик, - побоялся сразу на полную мощь воздействовать! Ну ничего, через тридцать сеансов...

Я набрала полную грудь воздуха и решительно прервала его: