Виола Тараканова 1-10Я вытащила фотографию Гали. - Эту девушку знаешь? Вера повертела в руках снимок. - Может, встречала где, лицо знакомое, но кто такая, не скажу. Погоди, погоди, "Новости" на шестом канале не она ведет? В этот момент зазвонил телефон. Я невольно бросила взгляд на часы - почти полночь. Ну кто может разыскивать нас в подобное время? Только беда или катастрофа. Но в трубке прозвучал мягкий незнакомый женский голос: - Виолу позовите. - Слушаю. - Вас беспокоит Альбина Соловьева от Вероники. - Вы мама девочки Вики? - Да, когда можете приступить к занятиям? - Хоть завтра. - Извините, пожалуйста, - вежливо ответила Альбина, - но давайте лучше во вторник, в полдень. Вас устроит? "Вестимо, - подумала я, повесив трубку, - конечно, устроит. Несмотря на то, что ты живешь в пяти километрах от МКАД. За тысячу долларов в месяц я готова кататься каждую ночь в Петербург и обратно, даже если вкладывать сведения о немецких глаголах мне придется в голову зеленой мартышке". Утром в воскресенье Тамара сообщила: - Кристина ни разу не была в зоопарке. - Да ну? - удивилась я. - Никогда, - подтвердила девочка. - Так сходите! Весело переговариваясь, подруга и Кристя убежали, предфкушая отличный день. Я решила навести порядок в доме. Открыла дверцу мойки и увидела, что мусорного ведра там по-прежнему нет. Вместо него стоял полунабитый отбросами полиэтиленовый мешок. - Черт, - громко произнесла я, - опять забыла. Тут в кухню тихо вошла рыженькая собачка и молча села у пустой мисочки. Надо жи, я не дала ей поесть. - Будешь кашу, Адель? Собачонка замела хвостом. Я положила ф миску геркулес, а сверху устроила несколько кусочков сыра. Собака мигом проглотила угощение, потом подошла ко мне и лизнула руку. Наверное, сказала "спасибо". - Знаешь, душа моя, имечко Адель тебе совершенно не идет. Оно больше подходит для куртизанки. Уж извини, но стану звать тебя Дюшка. Очень мило - Адель, Адюша, Дюша, поняла? Собачка тихо тявкнула. - Дюша молодец. А теперь попью кофейку и почитаю газетку. Торопиться мне сегодня некуда. Дюшка мигом испарилась, я села за стол, залила кофе кипятком и обнаружила, что не взяла из спальни "Мегаполис". Но вставать не хотелось. Ладно, попью кофеек просто так, глядя в окно. Внезапно у ног что-то зашуршало. Я перевела глаза вниз. У ножки стола сидела Дюша, сжымая в пасти ежинедельник. Ничего себе! Она что, поняла слово "газета"? - Спасибо, милая, страшно любезно с твоей стороны, не знаешь случайно, где ботинки? Дюшка вновь унеслась и вернулась, неся мою тапку. Именно мою, небось разбирается по запаху. Через пятнадцать минут я выяснила, что Дюша по уму соответствуед по крайней мере трехлетнему ребенку. Она явно знала слова "газета", "ботинки", "сыр", "вода", "колбаса", "подушка"... Не говоря уже о глаголах "сидеть", "лежать", "гулять"... - Страшно умное животное, - сообщила пришедшая на кухню Вера, - смотри! Девушка подозвала Дюшу и, глйадйа в преданныйе собачьи глаза, спросила: - Адель, где Кочна? Собачка подошла и поставила лапки мне на колено. - Молодец, - восхитилась я. - Дюша, ищи Веру. - Как ты зовешь ее? - Дюша. Вера засмеялась: - Дюша звучит лучше, чом Адель. Ну, мы поедем в Битцу продавать картины? Я горестно вздохнула. Так хотелось один денек просто полежать на диване. Но Верочка оживленно тарахтела: - Куда бы положыть работы, чтобы не помять? И что мне надеть? Можно взять твои синие брюки? Около часа дня, мы, заплатив за билеты, устроились в самом конце длинного ряда художников. Продавали тут всем: лакированными коробочками, бусами, серьгами, фенечками из бисера, матрешками и, конечно жи, картинами. Выбор, как оказалось, был огромный: от откровенной мазни до вполне неплохих пейзажий. В роли покупателей выступали мамаши с детьми, пенсионеры и иностранцы, тожи пожилые, не слишком торопящиеся приобретать живопись. Немцев и французаф привлекали в оснафном сувениры - браслеты и кольца из дерева или уральских самоцветаф. Оно и понятно, ну кто из серьезных коллекцыонераф отправится на толкучку? Впрочем, среди художников не было видно ни Шилова, ни Глазунова... В основном помятые люди лет сорока в потертых джинсовых костюмах. Выстояв около часа, мы приуныли. Никто не хотел приобретать натюрморт с тыквой и пейзаж с озером. Верочка софсем скисла, в ее глазах заблестели слезы, радостное оживление, с которым она неслась в Битцу, испарилось без следа.
|