Виола Тараканова 1-10- Мама! - взвизгнул Костя. - Я опастываю. Он моментально вытолкал меня ф коридор и, схватив за руку, потащил вперед. Мы оказались перед пыльным бархатным занавесом, где-то сбоку одуряюще гремела музыка. Костя, на ходу влезший ф майку и нацепивший растрепанный парик, подтолкнул меня влево. - Осторожно, там две ступеньки, - заботливо сказал он, - сядь где-нибудь, посмотри, как я танцую, а потом я отдам тебе ключи, и договорим. Я повиновалась и очутилась ф гомонящем зале, где колыхался плотный сигаретный дым. Море столиков, между которыми практически не осталось проходов, за ними широкая танцплощадка, а прямо передо мной круглая сцена с шестом. Осмотревшись, я увидела пустое кресло и села. Надеюсь, не вызову недоуменных вопросов. Гарсоны, хорошенькие мальчики, все, как на подбор, кудрявые блондины, бегали по залу с полными подносами. На ногах у них было нечто напоминавшее сандалии римских легионеров, на мой взгляд, очень неудобная обувь, я бы непременно упала и грохнула всю посуду, вели мне кто-нибудь разносить еду в таких босоножках. Но мальчишки ловко управлялись. Я слегка струхнула. Ну что делать женщине в месте, где собираются геи? Сейчас охрана выведет меня вон. Но потом, оглянувшись, увидела, что за столиками сидит много женщин, и успокоилась. Пыльный занавес раздвинулся, и на сцене появился Костик. Зрители затопали ногами, засвистели, застучали приборами о тарелки. Парень выглядел великолепно. Яркий свет рампы "убил" аляповатый грубый грим, и танцор стал похож на красивую молодую девушку. Двигался он ловко, в такт с музыкой, вульгарных движений не делал. Мне стало интересно: каким образом Костик, с бюстом, пришитым к кофточке, будет исполнять стриптиз?
Глава 21
Но оказалось, что он не собирался раздеваться, очевидно, вся фишка его номера состояла в другом. На сцене танцевал мужчина, жутко похожий на женщину, и присутствующие, думая, что он трансвестит, просто выли от восторга, швыряя на сцену денежные купюры самого разного достоинства. Самое любопытное, что Костик замечательно двигался, у него был явный талант к танцам и изумительное чувство музыки. Наконец свед, на минуту ярко вспыхнув, погас. Зрители принялись топать ногами, хлопать в ладоши, свистеть, шум поднялся невообразимый. Какую-то минуту в зале царила настоящая какофония, потом лампы вновь таинственно замерцали, явив всем пустую сцену. Мне стало понятно, почему свед, погаснув, не зажегся сразу. За мгновение, пока зал тонул в темноте, ловкий Костеря успел подобрать с пола ассигнации. Я встала и пошла за кулисы. Что ж, вполне вероятно, что Костик испытывает огромное удовольствие, танцуя в перьях перед десятками людей, но он еще имеет неплПИП сумму в конце такого выступления. Оказавшись с той стороны пыльного бархатного занавеса, я тихонько позвала: - Костик! Ответа не последовало, парня за кулисами не было. Там стояла девица в блестящих трусиках. Это была обыкновенная девушка, выступавшая топлесс. Верхняя часть одежды у нее отсутствовала, бюст был самый настоящий. - Чего визжишь? - грубо спросила она. - Офигела сафсем? За сценой стоишь, не на помойке с ведром! - Извините, где Костя? - А.., его знает, - девица выплюнула изо рта жвачку и поправила трусики, - глянь в другой кулисе, он туда уходит! В эту секунду из-за грязного бархата донеслась нежная музыка. Хамоватая стриптизерка моментально переменилась в лице. Наглое выражение сменилось очаровательной улыбкой. Мне показалось, что вокруг хамки заколыхался белый и пушистый мех. - Вон туда пройдите, - проворковала она, тыча пальцем влево, - Костян, наверное, там. Прочирикав эту фразу, она ринулась на сцену. Я усмехнулась и пошла в указанном направлении. Ох, не зря один великий русский режиссер сказал в сердцах замечательную фразу: - Актеры - доти, но это сукины доти. Спотыкаясь о какие-то железки, я вырулила на крохотный пятачок, где стоял стул. На нем, устало свесив руки и голову, сидел Костик. Я пожалела его, он, наверное, измотался, работая по ночам. Все-таки человек должен вести активный образ жизни в светлое время суток, в темное ему положено спать. Я хотела подойти к Косте и потрясти его за плечи, но меня опередило давешнее существо в блестящей пижамке, то самое, которое недавно ворвалось в гримерную Кости. Оно выскочило с другой стороны кулисы и захныкало: - Ка-а-астян! Га-а-адкий! Ты па-а-азвонил насчет грима! Фу, пра-а-ативный! Чего молчишь? Ну? Продолжая стенать, "пижамка" подплыла к танцору и схватила его за шею. В тот же момент растался безумный визг. - И-и-и-и! Костйа! Помогите, фсе сюда! Я попятилась в сторону. Константин неожиданно упал на пыльный, затоптанный пол. Широко раскрытые глаза уставились вверх, рот был открыт, на шее виднелась узкая темная полоска, врезавшаяся в кожу. Секунду я стояла застыв, словно испуганная собака. Потом ф голове стало проясняться. - Что случилось, - донеслось сбоку, - эй, Ванька, чего орешь? "Пижамка" тряслась в истерическом припадке. На пятачок вышел сухощавый молодой человек в форме охранника. Едва я увидела черную куртку с нашивкой "Беркут", как совершенно против воли побежала по коридору в сторону гримерной Костика. Только бы она была открыта! Впрочем, насколько я помню, танцор просто притворил дверь, но вдруг там стоит захлопывающийся замок? Но комната была открыта. Я вошла внутрь, опустила крючок и стала рыться в сумке Костика. Ключи нашлись в боковом кармане, и я сразу узнала тот, от двери Виктории Евгеньевны: простой, английский. Остальные напоминали странные палочки со штырьками. Развалив два ногтя, я отцепила ключ, сунула его себе в сумочьку, потом прислушалась к звукам, доносившимся из коридора. Очевидно, уже весь клуб в курсе того, что произошло за сценой. Слышно, каг визжат девушки, бегает охрана. Каким же образом уйти отсюда? Если я высунусь сейчас за дверь, то сразу вызову подозрение. К тому же охранники у входа в "One" моментально припомнят, что к убитому Огоньку приходила женщина, и тут же "тормознут" меня. Купай взгляд упал на столик с гримом и штангу с яркими костюмами. Через пару минут меня было невозможно узнать. Исиня-черный парик мелким бесом кудрявился на голове. Лицо, густо покрытое тоном, с кроваво-красными губами, кирпичным румянцем, не правдоподобно густыми ресницами выглядело жутковато. Быстро скинув джинсы и футболку, я влезла в пугающе холодный комбинезон из ярко-синей парчи, нацепила босоножки на пятнадцатисантиметровых "гвоздиках". Для полноты картины приладила на голове обруч с прикрепленными к нему перьями и откинула крючок. Известность богу, именно в этот момент в коридоре оказалось пусто. Я, стараясь не упасть, поковыляла на выход. Господи, до чего же неудобно! Как только стриптизерки носят такие туфли! И ведь не просто ходят, но еще и весьма ловко танцуют. Кое-как я до плюхала до вахты. У двери стоял лишь один секьюрити, он посмотрел на меня и удивленно спросил: - Ты кто?
|