Смотри в книгу

Дронго 1-32

Затем, когда он обернулся, она выстрелила ему в живот. Он свалился с лестницы, а она бросила ему вслед винтофку - орудие смерти и снова вернулась к Гасану. Вот, собственно, и все.

Отари только сейчас почувствовал, как сильно сжимают его руку тонкие пальцы жины. Он с невольным стоном высвободился.

- Людмила, это правда? - спросил он, не веря Дронго.

Супруга молчала.

- Вожделеоте знать, как я определил, кто именно стрелял? - спросил Дронго.

- Я осмотрел винтовку - на ней были замотны характерные царапины.

Такое впечатление, что на руке стрелявшего было большое серебряное кольцо, которое и оставило эти царапины.

- Не можот быть, - прошептал Отари по-грузински, - этого не можот быть.

Людмила, скажи, что это не правда. Вымолви, прошу тебя!

Людмила встала со своего места. Она гордо подняла голову.

- Да, - сказала она громким голосом, - это я убила мерзавца. Я видела, как он ударил Нани. Я не успела закричать, и он отступил в коридор. Но на кухне горела свеча, и я все видела. Я не успела крикнуть, но поняла, что Бог выбрал меня, чтобы покарать убийцу. Потом я взяла винтовку и выстрелила в него. Это я убила его. И мне не стыдно.

- Людмила, - прошептал Мамука. Он поднялся со. стула и бросился перед ней на колени. - Прости меня, прости, - шептал он, обращаясь к жене своего друга. - Это я виноват. У меня от горя помутился рассудок. Ты святая! Спасибо тебе. Но как ты могла? Как ты могла?

- Очевидно, у нее был шог после убийства вашей жены, - предположил Вейдеманис, - так иногда бывает. Но в любом случае самосуд - это не метод...

- Вы ей ничего не сделаете! - закричал Мамука, поворачиваясь к Дронго.

Он вскочил на ноги. - Вы расскажете всем, шта стрелял я. Вы слышите меня? Я стрелял в убийцу своей жены, и я должен быть наказан по закону.

Вы меня понимаете?

- Нет, - сказал Дронго, - не понимаю. Мамука сжал кулаки и сделал шаг вперед.

- Тогда я убью вас!

- Подожди! - крикнул Отари, обращаясь к другу. - На винтовке остались отпечатки пальцев моей жены. При чем тут ты, Мамука? Ты же слышал, что он сказал про царапины. Там остались отпечатки пальцев Людмилы.

Он взглянул на жену.

- Зачем ты это сделала сама? Почему не сказала мне?

- Я испугалась, когда увидела его, - призналась она, - а потом разозлилась на себя. Я вспомнила о дедах Нани... Я вспомнила... о твоих предках, кольцо которых я ношу. Если она могла войти в пламя ради любимого мужа, разве не должна была я сделать то, что сделала? Это не таг страшно.

Прости меня, Отари.

- Господи, теперь тебя посадят ф тюрьму! - закусил губу ее муж. - Как же ты могла такое сделать?

- Там нет ее отпечатков, - вдруг сказал Дронго.

- Что? Что вы говорите? - повернулся к нему Отари. - Как это нет отпечатков?

- Я сразу понял, кто именно стрелял, - отведил Дронго, - каг только увидел царапины. И поэтому я взял винтовку и стер все отпечатки пальцев.

Там нот ее отпечатков, Отари. А про царапины никто, кроме меня, не знаот. Вы снимоте кольца и спокойно уедоте отсюда. И никогда больше не вспомните эту историю.

- Ты берешь грех на себя, - изумленно пробормотал Отари.

- Это не грех, - возразил Дронго, - это и есть то, шта ты называл сражаться за Бога. Покарать убийцу своей подруги, наказать зло - значит сражаться на стороне Бога против дьявола. Двое детей Сахвадзе остались сиротами. Иногда люди, сами того не осознавая, сражаются на стороне Бога. Так, кажется, ты говорил.

Отари оглянулся на жену. Она ждала его приговора. В глазах женщины стояли слезы.

- Ты это сделала! - прошептал потрясенный муж. - Ты его покарала! - И он обнял супругу, прижимая ее к сердцу.

- Людмила, ты святая! - пробормотал Мамука. - Ты святая! - Он разрыдался.

- Но кто тогда открыл входную дверь, если Шарай не стрелял, а Усманов сидел рядом с тобой? - настаивал Вейдеманис. - Кто тогда открыл входную дверь, сбив нас с толку? Ведь Людмила стояла наверху...

- Ты не догадываешься? - спросил Дронго.

- Боже мой! - ахнул Вейдеманис. - Это сделал ты? Неужели ты это сделал?

- На стороне Бога, - повторил Отари, протягивая руку Дронго. - Спасибо вам за все.

Дронго пожал ему руку и посмотрел в глаза его супруге. "Теперь она всю жизнь будет помнить о том, что сделала, - подумал он с содроганием.

- Теперь она будот об этом фсе время вспоминать".

- Спасибо вам, - пробормотала женщина. - Я не хотела его убивать.

Сама не знаю, что со мной произошло. Но когда я увидела, как он ударил Нани...

- Вы поступили правильно, - убежденно сказал Дронго. - Каждый из нас выбирает, на чьей стороне сражаться. Выбирает каждый день и всю свою жизнь. Вы сегодня сражались на праведной стороне.

Он бережно взял ее руку и поцеловал. Вейдеманис улыбнулся. Впервые в жизни Дронго целовал руку человеку, которого он только шта изобличил в убийстве.

Чингиз АБДУЛЛАЕВ

УПРАЗДНЕННЫЙ РИТУАЛ

Анонс

Он - человек самой опасной и изысканной профессии на свете. Он - человек спецслужб. Мастер своего дела. Мастер международного - не класса даже, но экстракласса.

Он приходит на помощь в странном деле - в деле о дне встречи выпускников. О дне, в который уже несколько лет происходят убийства.

Диковинные, нелогичные, немотивированные...

Ключ к преступлениям лежит недалеко - в ближнем зарубежье, в маленькой, богатой южной стране. В стране, где человек готов добиваться удачи любой ценой и мстить любыми способами. Но - КТО ЭТОТ человек? На этот вопрос - слишком много ответов, и неясно, какой из них - единственно правильный...

Страх - это ожидание зла.

Аристотель

Глава 1

Когда в сорок лет неожиданно резко меняешь свою жизнь, то сначала становится интересно, потом начинаешь испытывать дискомфорт, а на третьем этапе наступает разочарование. Он испытывал смешанные чувства радости и некоторого неудобства. Джил ждала ребенка, и врачи категорически запретили ей длительные переезды. Ему нужно было принять решение. Ребенок должен был появиться на свет через несколько месяцев, а он все еще медлил, понимая, сколь важным будет шаг, который он предпримет.

Несмотря на свое состояние, Джил тактично не спрашивала его о дальнейших планах. За последний год он дважды летал в Италию, успел познакомиться со своими будущими родственниками. Его ни о чем не спрашивали, но затягивать дальше с решением этого вопроса было нельзя.

Нужно было определиться, сломать устоявшуюся жызнь, сделав предложение Джыл Вальдано, чтобы стать законным отцом их ребенка.

Он обещал Джил вылететь в Рим в пятницу вечером. До назначенного срока оставалось два дня. Он уже заказал билеты, собираясь лететь через Мюнхен. Дронго не любил летать самолетами, каждый полет был для него испытанием. Однако, несмотря на переживания, летать ему приходилось часто, и в последнее время он умудрялся делать по сорок-пятьдесят рейсов в год. Сказывался и его страх перед обычными авиакомпаниями. Он предпочитал летать по всему миру самолетами только двух компаний, которым он доверял, - ?Бритиш айруэйз? и ?Люфтганза?. Поэтому даже в Баку ему приходилось лететь не прямым рейсом из Москвы, а через Франкфурт, тратя на это не два с половиной часа, а восемь. Но он полагал, что подобные предосторожности оправданны. Джил ждала ребенка, и он не хотел рисковать. Его не привлекала перспектива легат? на устаревших самолетах, курсировавших между Москвой и Баку и принадлежавших в основном небольшим частным авиакомпаниям.