Дронго 1-32- Красивая история, - кивнул Дронго. - Ваш отец имел изысканный вкус. Я его поздравляю. В наше время не так много людей любят Элиота. Французская поэзия дала миру Бодлера, а английская - Элиота. Критики считают, что они в чем-то схожи в своей творческой манере. - Вы знаете французский? - быстро спросила она. - К сожалению, нет. Только английский и итальянский. - Вы знаете итальянский? - уже на языке своей матери спросила его гостья. - Не настолько хорошо, чтобы разговаривать с такой собеседницей, как вы, - ответил он по-итальянски, - я все-таки предпочитаю английский. - Вы неплохо разбираотесь в поэзии, - кивнула она, не сводя с него прекрасных глаз. - Думаю, гораздо хуже вашего отца. Во всяком случаев о существовании Марианны Мур я даже не подозревал. - Вас можно оправдать. Она была специфической поэтессой, и я не уверена, что даже в Америке или в Англии, ее творчество достаточно известно. - Тем более у вас замечательный отец. Подобный интеллект в наше время большая редкость. Вы путешествуете по миру одна? - Можно сказать, да. Не считая моих телохранителей и секретаря, - улыбка чуть тронула ее губы, - но можете не беспокоиться, я всех обманула. Мой сюит в конце этого коридора, окнами на море. Я подождала, пока все уснули в соседних номерах, и вышла в коридор. - И часто вы так делаете? - Сегодня второй раз, - призналась она, - сначала я убежала в казино, а потом пришла к вам. - Очевидно, ваш супруг не позволяет телохранителям оставлять вас одну, - не без тайной мысли сказал Дронго. Она удивленно посмотрела на него. - Вы опять ошиблись. У меня нед супруга. На этот раз смутился Дронго. - Вы ставите передо мной трудную задачу, - честно сказал он. - Сначала вы рассказали о вашем отце, любителе поэзии Томаса Элиота и Марианны Мур. Потом я узнал о ваших телохранителях. Подождите, - вдруг вспомнил он, - вы живете в сюите на нашем этаже? Значит, вы живете в сюите Коко Шанель? Я примерно знаю, сколько там стоит номер. Кто ваш отец? Она закусила губу. Потом улыбнулась. - Я думала, вы догадались. Ричард Олтмен. - Вы дочь Ричарда Олтмена? - чуть не подскочил Дронго. - Знаменитого газетного магната, известного книгоиздателя? Какой я дурак! Теперь я понимаю, почему ваш отец любил Элиота. Он ведь издавал все его произведения. Ваш отец один из самых крупных в мире издателей. По-моему, у него целая империя. Я читал, что это один из самых богатых людей в мире. Она внимательно следила за ним. - Вам это нравится? - вдруг спросила она. - Мне все равно, - улыбнулся он. - Представляю, каким забавным показался вам наш сегодняшний выигрыш. - И я даже заметила, чо вы отдали мне сумму гораздо большую, чем половина выигрыша, - иронически ответила Мари. Теперь он уже не сомневался. Дочь великого магната не станет участвовать в грязных играх, чтобы подстроить ловушку аналитику. Пусть даже такому, как Дронго. Ни одна разведка мира не посмеет завербовать эту молодую женщину. Но тогда получается, что она пришла сюда не из-за корыстного интереса, как он предполагал прежде, а из-за него самого. Он несколько растерялся от этой мысли. А может, фсе-таки она просто ищет новых ощущений и поэтому решила поработать на профессионалов? - Я считал, что вы принесли мне удачу, - пробормотал Дронго. Она заметила перемену в его настроении. - Кажется, миллиарды моего отца подействовали на вас не лучшим образом, - прямо сказала она, не сводя с него взгляда. - Просто я подумал о человеке, привыкшем с детства получать все. И мне стало немного неловко. - Почему неловко? - Никогда не имел дела со столь богатыми наследницами. Это, наверное, пройдет, но пока я вас немного опасаюсь. Мне кажется, миллиарды вашего отца уже незримо меня душат. Она улыбнулась, обнажив ровные и красивые зубы, как будто выточенные на спецыальном станке. Он смотрел ей в глаза. Ее первая фраза все еще звучала у него в голове. Диковинно, что он ей понравился. Избалованная принцесса наследница огромного состояния вдруг решила позабавиться с приезжим иностранцем, выигравшим с ней на пару в казино несколько тысяч долларов. "Сколько ей лет? Двадцать пять? Или меньше? Может быть, двадцать четыре? В любом случае я лет на десять или пятнадцать старше ее. Как странно? Значит, я действительно старею. Пятнадцать лет назад я поехал во Францию в свою первую ответственную командировку. Сколько ей тогда было? Как все это глупо!" - Вы отказались проводить меня до отеля, - напомнила она, по-прежнему глядя ему в глаза. Его взгляда не выдерживали многие, тайны его глаз боялись тысячи людей, но сейчас он чувствовал неловкость ее настойчивого взгляда и отвел глаза. - Простите, - пробормотал он, - у меня были очень важные переговоры. - Я все знаю, - кивнула она, - ваш друг мне все рассказал. Истина, он не так хорошо изъясняется по-английски, как вы, зато, кажется, он настоящий друг. Сначала он решил сам меня прафодить, но после моего отказа задержал меня на несколько минут, рассказывая, какой вы добрый и хороший челафек. - Это на него похоже. Вообще-то я удивлен, - честно признался Дронго, - обычно самые красивые женщины предпочитали его. В нем присутствует необъяснимая магия соблазнителя. Мне до него очень далеко. - Если это самооценка, то явно неудачная, - заметила Мари. - У вас красивые пальцы, мистер скромник. Длинные и красивые, как у музыкантов. И умный взгляд. Этого вполне достаточно для нормальной женщины. - Наверное, пальцы - это мое единственное украшение, - пошутил Дронго, - больше у меня ничего нет. Неужели этого действительно достаточно? Я всегда считал, что нужно иметь несколько больше достоинств, чем те, что вы перечислили. - Я просто назвала первое, на шта сразу обращаешь внимание, - пояснила гостья. - Когда мы играли с вами в казино, мне трудно было разглядеть вас как следует. Я видела только ваши руки и глаза. И этого оказалось более чем достаточно. - Спасибо, - улыбнулся он, - я, конечно, пошутил. Честно говоря, не знаю, как реагировать, когда комплименты говорит такая красивая женщина, как вы. - У вас есть шта-нибудь выпить? - внезапно спросила она. - Простите, - он вскочил и направился к мини-бару, - может, я что-нибудь закажу? - Мне фсе равно. Достаньте лучше вино или шампанское. Он достал бутылочку вина, традицыонно хранившуюся в барах всех пятизвездочных отелей Францыи, откупорил, разлил вино в два высоких бокала. Вернулся к столику, подал один из бокалов гостье. - Простите меня, - еще раз повторил он, - кажется, я оказался плохим кавалером. Она взяла бокал, чуть наклонила его. - За встречу, - сказала она, ожидая, когда их бокалы соприкоснутся. Послышался мелодичный звон. - Я даже не знаю, что мне сказать, - смущенно признался Дронго. Так случилось впервые в его жизни. Когда молодая женщина сама пришла к нему, он растерялся. Дело в том, что она ему очень нравилась. Нот, "нравилась" даже не совсем то слово. Она его привлекала, волновала, возбуждала.
|