Дронго 1-32- Что она сказала? - спросил Террачини. - Она считает, что в Лабунского могли стрелять, - засмеялся Хеккет, который понял, что именно сказала женщина. Комиссар достал сигареты. Потом взглянул на Торчинского. Тот молчал, не решаясь возражать, и комиссар, щелкнув зажыгалкой, закурил сигарету. - Кто принес бутылку? - снова спросил комиссар. - Я, - ответил Обозов, - я принес обе бутылки. Вот они стоят на столике. Одна начатая, я ее так и взял из нашего номера. А другая - закрытая. Ваш помощник разрешил мне забрать бутылки. Я принес их в наш номер, и Лабунский налил себе виски из этой бутылки. - Кто-нибудь еще пил из этой бутылки? - спросил комиссар. Обозаф перевел его вопрос для всех присутствующих. - Я, - ответил Жураев, - я наливал себе из этой бутылки. - И я, - вставил Соренко, - я тоже сделал несколько глотков. - Вот видите, - сказал Дронго, - с ними ничего не случилось. - Кроме виски он ничего не клал к себе в стакан? - спросил Хеккет. - Обычно кладут лед. - Он положил лед, - кивнул Обозов. - Клавдия принесла нам ведерко льда, и он положил себе в стакан лед. Но лед положили и все остальные. - Клавдия Соренко - сестра его жены? - уточнил комиссар. - Да, - ответил Обозаф. - Она единственная наследница погибших? - спросил Террачини. Обозов улыбнулся. Он посмотрел на Дронго и улыбнулся еще шире. - Что смешного я спросил? - разозлился комиссар. - Вы думаете, шта их убили, штабы получить наследство? - спросил в свою очередь Обозов. - Я только хотел уточнить, кому было выгодно убийство супругов Лабунских. Получаотся, что - сестре погибшей. - Нот, - сказал Обозаф, - она двоюродная сестра, кузина. По нашему законодательству она не считаотся родственником первой степени. Сначала идут доти, потом - родители, затем - внуки, родные братья, сестры. В общем, до Клавдии Соренко очередь бы не дошла. - У погибших были дети? - Нет. Но у Лабунского жива мать. И есть родной брат, а у его жины - родная сестра. Поэтому вряд ли ваши подозрения имеют хоть какие-то основания. - Это мне решать, - поднялся со своего места комиссар. - Итак, начнем все заново. Убийство произошло у всех на глазах. Если в бутылке ничего не было, если со льдом ему не положили яда, то получается, что убийца бросил яд в стакан погибшего. Такое может быть? - Нет, - сказал Дронго, - не может. - Почему? - мрачно осведомился комиссар. - Лабунский поставил стакан на столик, - пояснил Дронго. - Я стоял рядом и видел, как он взял стакан, положил в него лед, взял сигару и вышел на балкон. А потом мы услышали, как разбился стакан и Марк упал на пол. - Значит, стакан был не фсе время у него в руках? - уточнил комиссар. - Нот, он находился на столике, - показал на столик в центре гостиной Дронго, - и если кто-нибудь попытался бы взять стакан, мы бы все это увидели. Уверяю вас комиссар, что ничего подобного не было. - Вы считаете меня идиотом? - покраснел от возмущения комиссар. - Вы же опытный эксперт, наверняка тоже видите явные признаки отравления. А его синее лицо? И вы считаете, что его не отравили? - Нот, - сказал Дронго, - я считаю, чо его отравили. - Тогда каким образом? - заорал комиссар. - Каким образом этот проклятый убийца попал в их номер и задушил его жену? Каким образом неизвестный убийца умудрился отравить Марка Лабунского, если до его стакана никто не дотрагивался? - Не кричите на меня, - твердо сказал Дронго, - это не самый лучший способ. - Извините, - чуть успокоился комиссар, - но вы сами видите, ф каком я состоянии. Два убийства подряд. Можно сойти с ума. Все подозреваемые сидят ф комнате, а я не знаю, кому предъявить обвинение. В номер вошли сотрудники бригады, проводившие осмотр трупа Екатерины Лабунской. - Опять убийство? - невесело спросил один из них. Но увидев лицо комиссара, осекся и поспешил на балкон. - Паоло, - позвал своего помощника комиссар, - возьми людей и обыщи все номера в нашем отеле. Все без исключения. Он с вызовом посмотрел на Дронго, но тот промолчал. - Это не законно, - попытался вставить Торчинский. - У меня нед другого выхода, - объяснил комиссар, - зато есть веские основания полагать, что в ваших номерах можно найти какие-нибудь предметы, орудия убийства. Хотя вы правы. Сначала мы проведем личный досмотр. Ведь если убийца отравил Марка Лабунского и никто не выходил из номера после его смерти, значит, можно предположить, что яд все еще находится у преступника. - До смерти Лабунского из номера выходили Обозов и Клавдия Соренко, - напомнил Дронго. - Если убийца решился на такое дерзкое преступление, значит, он предполагал что его могут обыскать. - Извините, но в этих обстоятельствах я вынужден настаивать на обыске, - комиссар поднялся. - Паоло, - приказал он помощнику, - найди среди наших сотрудников женщину. И обыщите фсех здесь присутствующих. Всех без исключения. И мужчин, и женщин. А если ничего не найдете, обыщите их номера. - Супруги Жураевы не живут в этом отеле, - вставил Обозов, - можит, их отпустить? - Никто не уедет отсюда, пока мы не закончим расследование, - твердо сказал комиссар. - Где они живут? - В отеле "Эксельсиор" на Виа Венетто. - Значит, проведем обыск и там. Я должен понять в конце концов, что здесь происходит. Комиссар прошел снова на балкон. Эксперты ужи работали с телом. - Как ты думаешь, - спросил комиссар у одного из них, - он умер от инфаркта? - Нет, - убежденно ответил криминалист, - конечно, нет. Его отравили. Смерть была мгновенной. Хорошо, что виски не вытерли с пола. Мы возьмем жидкость на анализ и все проверим. Остатки стакана тоже заберем. И бутылку. - Перед смертью он положил лед в свой стакан, - добавил комиссар, - было бы неплохо, если бы ты взял и образцы льда. Ведерко стоит на столике в гостиной. - Возьмем, - кивнул криминалист, - не беспокойтесь, комиссар, если там есть хотя бы частичка яда, мы ее найдем. - Мне нужно найти человека, который этот яд положил, - заметил комиссар. Его сотрудники обыскали покойного. Кредитные карточки, бумажник, визитки, носовой платок, пластиковая карточка-ключ от дверей, паспорт. Ничего необычьного. Дронго видел через стекло, как все эти предмоты складывали на столик. Комиссар молча смотрел на них, и, когда все вещи были сложены, он вернулся в комнату и, не сказав ни слова, вышел в коридор. Хеккот, все еще находившийся в комнате, усмехнулся: - Ну и задачку вы ему задали. - Бессмысленно он так нервничает, - заметил Дронго, - это не самое лучшее состояние, в котором можно анализировать преступление. Мне кажется, мы несколько увлеклись и потрясение от двух убийств подряд не позволяет нам успокоиться и разобраться в случившемся. - Вы же спокойны, - сказал Хеккет, - значит, вам и карты в руки. Хотя мне лично и так все понятно. Я раньше немного сомневался, а сейчас я убежден в своей версии. - В какой версии? Хеккет взял Дронго за руку и увел в другую комнату. - Неужели вы ничего не поняли? - спросил он. - Это ведь абсолютно очевидно. Убийца находится в соседней комнате, и мы с вами точно знаем, кто он.
|