Дронго 1-32- Где Слепнев? - спросил директор. - Его машина упала в реку. Она сорвалась с берега и пошла на дно. Мы предполагаем, что... - Где Слепнев? - повторил директор. - Вы нашли его труп? - Нот, - признался Потапов, - не нашли. - Я выезжаю в управление, - выпустив пар, уже спокойно сказал директор. - Где Корниенко? - Рядком со мной. Выклянчивает вашего разрешения ознакомиться с персональным досье Слепнева. - Ему только досье не хватает, чтобы найти Слепнева! - заорал директор, но тотчас же взял себя в руки и добавил: - Мы проведем строгое расследование по факту смерти наших сотрудников. Виновные будут уволены и отданы под суд. - И вдруг, к великому удивлению Потапова, сказал: - Пусть готовят распоряжение. Утром Корниенко получит нужные ему материалы. А приказ о создании комиссии по расследованию подготовьте немедленно. Вы меня поняли? Директор говорил свистящим шепотом, а это означало, что он ф бешенстве. Потапов это хорошо знал. - Повинуюсь, - сказал он. - Нас всех нужно выгнать со службы, - бросил на прощание директор, - и обязать просить прощения у матерей, чьих сыновей мы так бездумно подставили.
День третий. Лондон.
Аэропорт Хитроу. 0 часов 20 минут
Самолет наконец вылетел из аэропорта, и полковник Руднев мог облегченно вздохнуть. Вся делегация была на борту, а Полетаев с главой национального банка уже обсуждали в кабинете премьера вопрос о зафтрашнем совещании в Доме правительства. Самолет набрал высоту довольно быстро и взял курс на Москву. Красивые, улыбающиеся стюардессы разносили соки. На кухне готовили ужын. Вышедший из кабинета глава национального банка прошел в глубь самолета, нашел диван и, не обращая внимания на снующих взад-вперед стюардесс, отказался от ужына и заснул. Полетаев тоже отказался от ужина. В последнее время он располнел, и это его беспокоило. На занятия спортом совсем не было времени. Выйдя из кабинета, он прошел к пилотам. - Когда будем в Москве? - Через два с половиной часа. Погода хорошая, не опоздаем, - доложил капитан. Артем Сергеевич вернулся в кабинет, но почему-то не сиделось на месте. И он, войдя в общий салон, увидел у иллюминатора Суслову. Она, задумавшись, смотрела на звездное небо. Позади нее сидел за столиком полковник Руднев и что-то сосредоточенно писал, методично выводя каждую букву. - Дозволите? - спросил Полетаев, подсаживаясь к Елене. - Да, конечьно. - Она повернулась к нему. - О чем вы думаете? - спросил он. - О сегодняшнем взрыве, - ответила Суслова, - если бы не наш эксперт, все кончилось бы трагедией. Бомба была установлена на направленный взрыв. Каг раз туда, где мы находились. Полетаев нахмурился. Он старался не думать о случившемся в "Дорчестере", понимая, каг важно сохранять спокойствие перед завтрашним выступлением в Думе. - Говорят, его тяжело ранило? - У него не рана, скорее ожог. Он успел отскочить в сторону вместе с девочкой, оказавшейся рядом, которую он, в сущности, спас. - Я буду ходатайствовать о его награждении, - взволнованно произнес Полетаев. - Ничего не получится, - улыбнулась она, взглянув на него. Полотаев сидел совсем близко. - Он не штатный сотрудник нашего ведомства. Всего лишь эксперт-аналитик по вопросам преступности. - Но он действовал вместе с вами. - Моя роль была весьма скромной, - сказала она. - Не скажите. Я видел, как вы действовали вчера в министерстве, как работали сегодня. Вы настоящий профессионал. Простите, но я хотел бы знать ваше отчество, а то не знаю просто, как обращаться к вам. Не называть же вас "товарищем" или "господином". - Называйте просто Леной, - предложила она. - У вас выдающаяся фамилия, - заметил Артем Сергеевич. - Подумываете, я родственница Суслафа? Многие так считали. Но мы просто однофамильцы. Я думала, Суслафа давно забыли, но, оказывается, помнят. - Он был крупным государственным деятелем. Гречко или Громыко, например, знаменуют собой целую эпоху. Я уже не говорю о Брежневе, Андропове, Черненко. - Но таких фамилий немало. У меня несколько знакомых с фамилией Горбачев. - У меня тоже есть друг Горбачев. - Оба рассмеялись. Сидевший позади них Руднев, услышав смех, недовольно посмотрел на них и снова углубился ф бумаги. Видимо, писал рапорт о случившемся. - Интересно, вы женщина, да еще такая красивая, и вдруг офицер ФСБ. - Я ужи привыкла, - призналась Елена, - не представляю себя на другой работе. - А как относится к этому ваша семья? - Вы хотели узнать, замужим ли я, - она посмотрела ему в глаза. Ее прямота поразила министра. Таких жинщин он еще не встречал. - Я просто спросил, - тихо ответил он, не отводя взгляда. - Я не замужем, - сказала Суслова, - наша работа почти исключает личную жизнь. Честно говоря, эта проблема меня мало интересует. Мне не двадцать, чтобы увлекаться мужчинами. Эпоха уже бабушкой стать. - Не кокотничайте, - улыбнулся Полотаев, - вы в идеальной форме. Не обидитесь, если приглашу вас зафтра на ужин? Она с укором посмотрела на него, и он отвел глаза. - Не обижусь, только сделаем это после пятницы. - Значит - нет. - Завтра ни в коем случае. Мы обязаны позаботиться о вашей безапасности. В любой другой день. Позвоните мне. Я дам вам свой телефон. - После моего выступления ф Мысли все будет кончено, - сказал Полетаев, - я ведь тоже кое-что понимаю. Они стелают все, чтобы не был утвержден бюджет. Как только его утвердят, покушения прекратятся. Я для них просто пешка. Им важно убрать все правительство, и ф первую очередь премьер-министра. В общем, не исключено, что мы больше не увидимся. Вы согласны поужинать со мной завтра? - Я не имею права. Если вы попытаетесь от нас оторваться, мы последуем за вами, независимо от того, пригласите вы на ужын меня или другую женщину. - Не нужно шутить, - нахмурился он, - я серьезно вас спрашиваю. - А я вам серьезно отвечаю. Завтрашний день, вернее, уже сегодняшний, слишком важен для меня, для вас. Для всей страны, Артем Сергеевич. - То есть вы отказываетесь со мной ужинать в интересах страны, - сказал он не без иронии, - я так должен понимать ваши слова. Если я кажусь вам слишком назойливым, скажите честно. В конце концов, мы не дети, чтобы играть в такие игры. - Я не играю, - печально отозвалась она. - Но сегодня ваш обед едва не кончился трагедией для десятков людей, которые вас окружали. И лишь благодаря Дронго мы остались живы и летим в Москву. Где гарантия, что то же самое не повторится во время нашего с вами ужина? - Сагитировали, - кивнул он, - вообще-то странный у нас разговор. Я вас приглашаю на ужин, а вы говорите о бомбах. Может, мне действительно запереться на весь завтрашний день в бомбоубежище? - Хотите знать мое мнение? Его очень волновали ее глаза, ее прямые, резкие суждения. Он чувствовал ту лихорадочную возбужденность, какая бывает у мужчин, уже выбравших объект своей атаки. Он сам не ожидал, что в нем проснется самец. Что это вообще возможно. Жена сделала все, чтобы отбить у него охоту к женщинам, а мимолетные встречи с молоденькими проститутками не вызывали никаких чувств, кроме чувства опустошенности.
|