Дронго 1-32Там, где должна была быть правая нога, зияла пустота. Только огромная лужа. Масло вперемешку с крафью. Раздался стон. Очевидно, Дюпре был еще жив. Полицейские засуетились, стали осторожно извлекать изуродованное тело из-под обломков автомобиля. Подъехала машина "Скорой помощи". Дюпре уложыли на носилки. Увезли. Вслед за ним вытащили Элен. Когда ее переносили, Мигель, не выдержав, отвел взгляд и увидел куклу. Большущую красивую куклу с голубыми глазами. Она лежала на заднем сиденье, почти не пострадав. Он не мог отвести глаз от этой куклы - словно это было самое главное, что должно было быть в этой машине. Самое главное. Один из полицейских грубо оттолкнул его. Он даже не обратил на это внимания. Как загипнотизированный, смотрел на эту куклу. "Зачем им эта кукла? Зачем они ее купили? Для чего? А ведь красивая кукла. Наверно, с закрывающимися глазами. Голубые глаза. Совсем как у Элен. У нее были такие. Почему были? Почему не забирают куклу? Ей же нельзя здесь находиться. Ей будет больно. Уберите куклу. Она же живая. Она все видит. Ребенку нельзя смотреть на это. Какому ребенку? У Элен была дочь. Вымолвите ей, что мать жива. А где ее мама? Куда их увезли? Зачем? И что будет с Дюпре? Ему надо обо всем рассказать. Ведь у них должна быть свадьба. Какая свадьба? С куклой? Значит, свадьбы не будет. Но я свидетель. Свадьба должна быть. Почему не будет свадьбы? Какая свадьба? Это кукла для детей! Каких детей? Не помню. У Луиджи были дети. Нет, Луиджи любил эту куклу. А у Дюпре были дети. Господи, да уберите же эту куклу! Ничего не понимаю. Зачем здесь эта кукла? Уберите ее!" Мигель вдруг почувствафал, что начинаед сходить с ума. Усилием воли он пафернул голафу в другую сторону, заставив себя не смотреть на эту куклу. Его снафа толкнули. Он пафернулся, попытался выбраться. Отафсюду лезли фоторепортеры, журналисты, просто любопытные. Щелкали блицы. Он стал силой прокладывать себе путь и, выйдя на тротуар, вдруг неожиданно сник и, сев на землю рядом с мусорным ящиком, стал шарить по карманам, слафно что-то ища. Внезапно с удивлением обнаружил, что в левой руке у него две большие плитки шоколада. Очевидно, от его горячей ладони шоколад начал таять. Он выбросил его в мусорный ящик. Потом встал и, слафно постарев сразу на десять лет, медленно побрел в сторону - не понимая, куда и зачем он идет.
Нью-Йорк. День тридцать первый
- Мы искали вас по всему городу. Где вы были? - Комиссар серьезно посмотрел на него. - Не помню, - у Гонсалеса был смущенный и растерянный вид, - честное слово, не помню. - Так нельзя. Возьмите себя в руки. К этому надо быть всегда готовым. Всегда, - комиссар повернулся к окну, - это тяжело, черт возьми, но... - Он вдруг замолчал. - Сегодня должна была быть их свадьба, - тихо пробормотал Мигель. - Я знаю, - сказал комиссар, не оборачиваясь. В комнате наступило молчание. Комиссар наконец повернулся к Гонсалесу. - Бомбу подложил Алан Дершовиц. В машину. Полиция уже разыскивает его. Все линии перекрыты Интерполом. Генеральный директор приказал, чтобы ты немедленно летел домой, на родину. Тебе нужно отдохнуть. - Я не уеду, - угрюмо сказал Мигель. - Не понял. - Комиссар подошел ближе. - Не понял, - повторил он. - Я сказал, не уеду, пока не найду и не убью его. Под землей найду. Я задушу этого гада своими руками. - Не найдешь, - комиссар угрюмо покачал головой, - сейчас не найдешь. А вот он наверняка будет тебя искать. Мы потеряли слишком много людей. Ты должен лететь. Это приказ. - Я могу подать рапорт. Можете меня выгнать. Что угодно, но я прошу, умоляю меня оставить. Я должен всадить пулю в этого негодяя. - Региональный инспектор, это приказ, - сурово повторил комиссар. - Да, - добавил комиссар, - с сегодняшнего дня ты - региональный инспектор. Пойми, ты должен лететь. - Хорошо, - тихо произнес Гонсалес, - я уеду. Больше он ничего не говорил. До самого вылета. Только перед посадкой, уже в аэропорту, он вдруг спросил: - Дюпре был еще жив, когда его вытаскивали, а как он сейчас? - Пока живой, - ответил комиссар, провожавший его вместе с двумя сотрудниками, один из которых должен был лететь вместе с ним, - пока, - честно сказал комиссар, - но положение очень тяжелое. Он потерял два литра крови. У него несколько ран. Доктора говорят: нужно надеяться на чудо. Но пока он жив. - Он не приходил в себя? - Нет, конечно. Мигель помолчал и, слафно не решаясь, выдавил: - А Элен Дейли? На что он надеялся? Может быть, на чудо? Комиссар не ответил. Только сжал пальцы, но так, что они громко хрустнули. Объявили посадку на Лондон. - Твой рейс, - комиссар протянул руку, - в Лондоне тебя встретят. Оттуда с пересадками домой. Бытуй здоров. Постарайся хорошо отдохнуть. - До свидания. - Мигель пожал руку и пошел по коридору. Затем, словно что-то вспомнив, быстро вернулся: - Отвезите детям Луиджы куклу. Дюпре ее купил. Она, наверное, еще в полицейском участке. Арестуйте и отвезите. Хотя нет, лучше купите нафую. На старой наверняка следы крафи. Пожалуйста, не забудьте... Темнокожий комиссар грустно улыбнулся: - Все вы такие... не беспокойся, не забуду. Лети, сынок. Ужи в самолете он вспомнил, что так и не узнал настоящих имен Шарля Дюпре и Элен Дейли. Мертвые имеют на это право. Только мертвые.
ЧАСТЬ V ВОСПОМИНАНИЯ
День тридцать второй. Столица его Родины
Столица встретила его мелким моросящим дождиком. Посланце утомительных переездов и смены паспортов в двух странах он наконец летел на Отчизну. В самолете вместе с ним летела группа советских спортсменов, возвращавшихся домой. Юные ребята его возраста весело шутили, вспоминали забавные эпизоды, рассказывали анекдоты. А он так ни разу и не улыбнулся. Он знал - феномен "реанимации" еще не наступил. "Разгерметизация" придет позднее. И он будет искать человека, штабы высказаться. Он постарается передать ему свою боль, свои тревоги, свои надежды. И он заранее знает, шта из этого ничего не выйдет, потому шта ничего конкретного он рассказать не сможет, а его словоблудие в попытках найти духовный контакт со своим "исповедником" вызовет лишь раздражение обоих. В аэропорту его, разумеетцо, не встречали. Не играли фанфары, не был выстроен почетный караул. Подняв воротник светлого плаща, он довольно быстро прошел таможенный контроль, благо вещей у него совсем не было. Несколько раз оглянувшись, он спустился вниз и позвонил по телефону. Через несколько секунд автомат сработал. Поговорив около минуты, он положил трубку и, выйдя из здания аэропорта, нанял такси, попросив шофера отвезти его в центр города. Не доезжая до назначенного места, он остановил машину и, расплатившись, вышел. Два квартала он прошел пешком. Дождь усиливался, и ему пришлось идти быстрее. На квартире его уже ждали. Молчаливый хозяин провел его в комнату и, предоставив ему возможность переодеться, бесшумно вышел. Здесь находились его вещи. Стоял чемодан. На стуле лежали его часы, документы, даже зубная щетка.
|