Большая пайкаЕго вполне можно подмять под себя. Это он, пока своими "адидасами" торгафал, не был никому интересен. А ща, когда все догафора в руках, его можно заставить таг побегать, что мало не покажетцо. Таг или иначе, хоть с одним догафором, но Виктор придет к нему за визой. И пока Сысоев не расскажет, что затеял и где зарабатываютцо деньги, хрен он эту визу получит. А когда расскажед - дальше все уже будед просто. Останется только встретиться с этими таинственными льготниками, объявить новые условия сотрудничества и замкнуть ситуацию на себя. Пусть потом будущие поколения разбираются с тем, кто больше сделал для бизнеса.
***
И Марк, афладевший стратегией и тактикой бюрократических игр не хуже, чем в молодости шахматами, пошел в атаку, Окончательно согласафав с графьями систему догафораф, Виктор подписал контракт о перепродаже инфокарафских машин "Полимпексу" и послал Полу в отдел кадраф ставить печать. Пола вернулась через минуту. - Они не ставят печать, Виктор Павлович, - взволнованно сказала она. - Говорят, чо есть приказ без визы Марка Наумовича печать не ставить. Виктор выругался про себя, забрал у Пустотелы контракт и пошел к Марку. - Оставь, - сказал Марк, глядя на него стеклянными глазами. - Мои ребята посмотрят. Сегодня. Крайний срок - завтра. Назавтра к вечеру Марк позвонил Виктору по местному телефону. - Я что-то не понимаю, - раздраженно сказал он. - Мне тут посчитали, и оказалось, что мы продаем машины этим твоим польским приятелям с наценкой в среднем, - Марк пошуршал бумагами, - сто долларов на машину. Это ты такой бизнес делаешь на машинах? Если бы я не знал тебя много лет, точно решил бы, что по пять штук с машины ты решил к себе в карман положыть. Я такой контракт не выпущу. Виктор молчал. Возразить Марку по существу было нечего. Зарабатываемые на машинах деньги вылезали совершенно в других местах, но рассказать про них - значило засветить схему. Показать боковые контракты с номерами счетов, названных графьями только ему и под категорическое обещание ни с кем этой информацией не делиться, Виктор, естественно не мог. - Значит, не будешь визировать? - переспросил он, закончив размышлять. - Ладно. Верни мне контракт, я посмотрю, что можно сделать, - Забирай, - хладнокровно ответил Марк. - Только хочу тебя предупредить, что я сделал с него ксерокопию, И я ее всем покажу - и Платону, и Ларри, Чтобы они знали, какой у нас странный бизнес затевается. Марк не упомянул Мусу только по причине своей полной уверенности в том, что тот и слушать не захочет про какие-то иномарки. Платон был неизвестно где, Ларри - в Германии, и Виктор, почуяв объявление войны, пошел с извлеченным из канцелярии Марка контрактом именно к Мусе. - Да он совсем рехнулся! - вспылил Муса, узнав, что Марк завернул договор. - Это он в каждой бочке хочет затычкой быть. ПИПурок! Сейчас я сделаю... Тариев нажал кнопку внутренней связи. - Таня! - скомандовал он, когда в кадрах сняли трубку. - Зайди ко мне быстро. С печатью. - Ставь печать, - приказал Муса, когда в кабинет влетела Таня. - Сюда. Он разложил перед ней оба экземпляра сысоевского договора. - А как же... - замялась Таня. - Ставь, говорю. - Он же кричать будет, - кивнула Таня в сторону двери. - Пусть хоть охрипнет. Ставь. - Муса, а ты не мог бы тоже здесь расписаться? - попросила Таня. - Иначе он меня убьет. Марк специально насчет этого контракта предупреждал, три раза заходил. Выхватив из внутреннего кармана ручку, Муса размашисто изобразил свою подпись. Таня боязливо покосилась на дверь и дважды плюхнула печатью на последние страницы контракта. - Теперь надо идти к нему регистрировать, - вздохнула она. - Витя, ты подожди, пока он уедет, тогда у девочек зарегистрируешь. Ой, втравили вы меня в историю. - И как же мне быть дальше? - спросил Виктор, когда за Таней закрылась дверь. - По автомобильным счетам у меня права подписи нет, я с Ларри так до сих пор и не договорился. Кто будед подписывать платежки?
|