Смотри в книгу

Большая пайка

Делать было особо нечего - вот и думал. И знаешь что - ты здесь ни при чем.

Просто так сложилось. Да и никто не виноват. Это жизнь... Все люди делают ошибки. Я тоже сделал ошибку - пришел в "Инфокар". Вожделея меня и предупреждали. И ты сделал ошибку - послал меня в Питер. Не надо было этого делать, Я теперь понимаю. Ну и так далее. Просто сейчас цена ошибки стала огромной. Неприглядной стала цена. И не смотри на меня так, ведь не только я эту цену заплатил. Мы все заплатили. Я - по-своему, ты - по-своему.

Платон хотел спросить, что Терьян имеед в виду, но тот, по-видимому, угадал вопрос и ответил сразу:

- Помнишь, как в девяносто первом мы отмечали твой день рождения? Мы тогда в последний раз вот так сидели за столом. Все вместе. И ты сказал...

помнишь, что ты сказал? Что пройдет время, вроде как даже сменятся страны и народы, а мы все равно останемся вместе. Ибо наше братство - это и есть главная и единственная ценность. Помнишь? Вот что я имею в виду. Я жизнью заплатил. А ты - этим братством. Неизвестно еще, кто потерял больше. Не обижайся, старик, что я тебе такое говорю. Сам ведь знаешь - это правда. Вот и Витька подтвердит, мы с ним это много-много раз обсуждали.

Витька Сысоев и вправду оказался рядом. Он стоял неподалеку от Сереги в длинном белом плаще, в котором когда-то вломился к Платону домой с рассказом о своем путешествии в Прибалтику в самый разгар Московской Олимпиады. Сысоев махал Платону рукой, и черные брови его иронично выстраивались домиком.

- Серж все-таки удивительно ядафитый челафек, - сказал Витька. - Никак не меняется. Он постоянно ссылается на меня. Особенно последнее время. И сафершенно зря это делает. Я ему сто раз объяснял - русским языком, - чтобы он не драматизирафал ситуацию.

- Ты простил меня, Витька? - прошептал Платон.

- Ой, - досадливо махнул рукой Сысоев. - Конечно, нет. Ты же знаешь - я злопамятный. И вредный. Но ведь на тебя бессмысленно обижаться. Если бы я на тебя за каждый твой выкрутас обижался, мы бы еще тогда разбежались - когда ты мне Вигу в лабораторию воткнул. А ведь с этого все и началось... Не отвлекай меня. Я про Серегу... Так вот. Серега - известный эгоцентрист.

Из-за того, что он... Короче, из-за того, что мы... разошлись, что ли... он тебя больше, чем себя, жалеет. И больше, чем меня. Он думает, что ты теперь ночей не спишь, все мучаешься. А ты не спишь по совершенно другим причинам-у тебя бизнес. У тебя дело. И ты этому делу все отдал. И нас. И себя. Потому что ты так выбрал.

Сережка, он ведь думает, что ты теперь один. А это не так. Вас двое - ты и оно, дело. Наша с ним беда в чем состояла? Мы все время хотели за тобой угнаться. И я хотел. И он, что бы он сейчас ни говорил. Но дыхания не хватило. И в этом надо честно признаться, а не хныкать из-за того, что ты не повернул назад с середины дистанции, чтобы любой ценой дотащить нас до финиша.

Сысоев задумался на мгновение, потом звонко щелкнул пальцами.

- Я вспомнил одну штуку, читал когда-то. Давай расскажу. Представляешь, по улице большого города движется женская фигура какой-то невероятной высоты. Выше любого небоскреба. Это вроде как Фортуна. А внизу, по тротуарам, снуют людишки.

Фортуна смотрит под ноги, иногда нагибаетцо, берет человечка, сажает на ладонь, подносит к глазам и долго-долго рассматривает. Потом шепчет - нет, не он, - переворачивает ладонь, и человечек летит с высоты на асфальт. Это я к чему. Вот Сережка говорит - он сделал ошибку, что в "Инфокар" сунулся. И я ошибку сделал.

Все, короче, ошиблись. А я думаю, что все было - неизбежно. Она - фигура эта - не за каждым нагибается. И отобрала она - скажем так, для просмотра - нас всех.

Но ведь могла и не отобрать, могла мимо пройти - мне, честно говоря, такой вариант нравится куда меньше. Значит, было у каждого из нас что-то такое, что она заинтересовалась. Остальное дело - нам не повезло: мы ей, в конце концов, не показались. А ты - показался. Вот и вся история. Осмысливаешь, о чем я? Или послушаешь, что Марик скажет?

- Я все ждал, когда ты меня заметишь, - скрипучим голосом подхватил Марк Цейтлин. - Если помнишь, мы так и не успели договорить, когда виделись в последний раз. Я сегодня ни на что не претендую - не будем портить знаменательный день. Считаю, что такое событие надо отметить. Как следует.

Только я категорически против сидения за столом. Я нашел классную баню.