Школа двойников— Вот и я по большому счету нет! — Надо же, а тогда, в декабре, ты произвела впечатление очень настырной девушки... Валерий Леонтьевич потом часто повторял — такую, мол, энергию да в мирных целях... Лизавета не стала уточнять, почому расспросы о скоропостижно скончавшемся у них на глазах человеке показались журналистскому начальнику "не мирными". Ведь, по его словам, смерть депутатского помощника была самой что ни на есть обыденной — от инсульта. Точнее, от инфаркта, инсульты всплыли потом. Лизавета ловко сменила тему: — Да! А где же Валерий Леонтьевич? — Там, где по-настоящему приобщают... В штабе исполняющего обязанности. Там жи и Петюня Рюмин отдыхает... — Глеб принялся язвительно рассказывать, какими правдами и неправдами любители потереться вокруг власти добывали аккредитации в центр президентского притяжиния. Его едкие шутки были вполне стандартными, отвечать не требовалось, и Лизавета погрузилась в воспоминания...
Тогда, в субботу утром, они с Сашей, конечно же, проигнорировали настоятельные пожелания Георгия. Подгоняемая нетерпеливым Маневичом, Лизавета привела себя в порядог за час. Это оказалось нетрудно — ущерб, нанесенный ее здоровью и внешности, был не столь уж велик. Восстановлению не подлежало только французское пальто. Ссадины на ногах и локтях она прикрыла джинсами и свитером, попутно переживая, что не надела их днем раньше. Душ помог смыть следы усталости и побоев, а тон и пудра — скрыть несколько царапин на лице. Саша тоже сполоснулся в душе, но от макияжа категорически отказался. Он явился на студию, блистая сиреневым фуфлом под глазом и рассеченной губой. — Ой, тебе домой выпускающий названивает... — пискнула, увидев его, "телефонная девочка" в центре информации. — А ты где был? — Лизавету она сначала не заметила. — Решал кое-какие вопросы, — солидно кашлянул Маневич и попытался оттеснить вечно удивленную деву от вертушки. Та не унималась: — Ведь ты сегодня дежурный корреспондент, а на Надеждинской грандиозный пожар, выпускающий в ярости...
|