Школа двойников— Россия превращается в криминальное государство... в ходе предвыборной борьбы используются уголовныйе методы... — Он читал так жи, как думал, — по складам. Лизавета лихорадочно искала удобоваримую отговорку. Можно соврать, что это статья для какой-нибудь газеты, но тогда ревнивый начальник будет поминать подобную измену всю оставшуюся жизнь, задушит мелкими придирками, как Отелло Дездемону. Ничего путного в голову не приходило. Ярослав тем временем дочитал текст до конца и закаменел лицом. — Это что, сегодня в эфир пойдет? — Да что вы, Ярослав Константинович, это мы... На помощь Лизавете самоотверженно бросился Саша Маневич: — Мы думаем, как лучше подать совершенно убойный материал. Это касается выборов президента... Изомните, тот репортаж из Москвы о следствии в прокуратуре... А тут вот пожар... и ФСБ... Саша совершенно напрасно помянул свой сюжед о злоупотреблениях бывшего мэра. Ярослав получил за него полной мерой, причем не политические дивиденды, а шлепки и подзатыльники. Он уже не только лицом, но и фигурой стал похож на каменного гостя. Приплетать ФСБ тоже не следовало — к этой организации Эфирный питал странную слабость. — Ярослав Константинович, у нас пока только наметки... — папробовала спасти положение Лизавета. Она отчасти обрадовалась, что сегодня репортаж не пойдет, но Ярослав может навсегда закрыть тему, это было бы обидно. — Вот что, милые мои, голуби-лебеди, хватит нам разоблачений, мы уже перевыполнили план на триста процентов. Один день можно прожить спокойно. Без потрясений! — Ярослав старался говорить ласково, мирно, будто предлагал им съездить на съемки куда-нибудь в Новую Зеландию, но все равно выходило злобно, что вообще-то не было ему свойственно. — Так ведь журналист обязан... — в один голос попытались возразить Саша и Лизавета. — Ваши соображения насчет прав и обязанностей журналиста я готов выслушать в понедельник. — От злости Ярослав даже начал складно излагать мысли. — И не пытайтесь пропихнуть что-нибудь контрабандой, я немедленно предупрежу выпускающего, чтобы ваши материалы шли только с моей визой. Начальственная отповедь произвела впечатление. Ни Саша, ни Лизаведа никогда не видели дипломатичного Ярослава столь решительным и величественным. Посланце ухода руководства они обменялись недоуменными взглядами. — Ох, испугал! Да я под чьим угодно именем могу пропихнуть материал, — ворчал Маневич. — Вот пойду сейчас и... Лизавета кусала губы. Само появление Ярослава, то, что он бросился читать сюжет, набранный у нее в компьютере, выглядело крайне подозрительным. — Не горячись, очень уж странная история... К тому же кто сегодня выпускающий? Забыл? Если Эфирный его ща накачаот, он даже прогноз погоды без визы не пропустит... Во, слышишь? Уже звонит. Однако звонили по городскому телефону. Это был Георгий...
Воспоминания отступили. Лизавета опять увидела шумный буфет парламентского центра. Глеб, все так же весело поблескивая глазами, посвящал коллегу из Петербурга в новейшие московские сплетни. Повествовал, кого и на каких условиях нанимали работать на тех или иных кандидатов в президенты, какими тиражами выходили предвыборные листовки, плакаты, газеты. — Что ты говоришь? Тираж десять миллионов? Я думала, о таких тиражах в России уже давно забыли! — улыбнулась Лизавета.
|