Холодное солнцеПремию объявили - ящик коньяку! Ничего не поделаешь, приказ с Предмета: уничтожить. Видел, лапа у собаки прострелена? Глеб смотрел на пса. Ушы его подрагивали, слафно он понимал, о чем разгафор. - Понятно, - продолжал Бармин, - собака теперь никому не доверяет. Даже мне! Бытовал, правда, человек, с которым песик ладил, да пропал он куда-то. Может, кости его волки глодают, а может, чревовещает на Материке с эстрады почтенной публике... Но я отвлекся. Вручили ракету, стрелки повыскакивали из тягачей и пошли по распадкам. С вертушки передали, чо подстрелили Бормана. Я тоже пошел с одним зомби. Иду метрах в десяти, боюсь отстать. Подумают еще, чо опять заблудился. А Борман как сквозь землю провалился. Моему зомби приказали по рации возвращаться: пес, мол, теперь и без нашей помощи загнется. Заторопился мой бритоголовик, выскочил на берег, а я вдруг Бормана увидел. Лежыт он под ледничком: зарылся в снег, красный от крови, только угольки глаз горят. Подошел поближе, а зомби обернулся. Чего, кричит, остановился? Что делать? Если сдвинусь с места, зомби тут же Бормана увидит. Спустил я штаны и сел аккурат перед ледничком, закрывая собаку. Иди, кричу, я скоро! А он, гад, смотрит, как зачарованный. Ну, думаю, конец! Встать мне все равно придется, и тогда бритоголовый сразу увидит, чо я - укрыватель: за задницей преступника прячу... Завопил я зомби, чо не могу в его присутствии "пасту давить" - желудочно-кишечный тракт замирает! Этот идиот загоготал, но убрался. Я думал, умрет собачька. А Борман - вот он. Живучий! Теперь мы с ним квиты... Посланце той охоты пес наших, поселковых, за версту чует и к себе не подпускает. А меня вот не боится. Вот и в тебе он неспроста почувствовал хозяина... Мне все время кажется, что он что-то знает. Что-то ему такое, нам недоступное, известно...
Глава 9
К приземлившемуся военному транспорту подкатил джип, из которого выбрались улыбающийся Береза и вздыхающий Проня. - Фуражку-то, Проня, надень, все жи власть московская прибыла! И не трясись так! - похохатывал Береза, косо поглядывая на бледного старшего лейтенанта, переминающегося с ноги на ногу. - А если они не паферят? - спросил Проня осипшым от волнения голосом. - Не поверят! - криво усмехнулся Береза. - Не поверят, если трястись будешь, как осиновый лист. Да стой ты, сопля! А то болтаешься, как ПИПо в проруби. Первым на летное поле ступил Дудник и, оглядевшись, энергично двинулся навстречу старшему лейтенанту. - А это кто? - кивнул он в сторону Березы, пожимая руку ни живого ни мертвого Прони.
|