Смотри в книгу

Холодное солнце


Никто. Никто, кроме "Инквизитора"!

Когда на стол Илье Борисовичу легло сообщение поисковой группы, он побагровел и выгнал всех за дверь. Оставшись в одиночестве, Блюм принялся ходить по кабинету от стены до стены, морщась и скаля зубы: на ходу ему легче думалось.

"Они идут в Промзону! А оттуда вполне могут... Да что я так волнуюсь?

Хорошо, пусть они прорвутся на окраину, пусть даже рванут в тундру, а дальше что?! Их же моментально тормознут! А если они все же уйдут от погони?! Куда пойдут? В Поселок? В Поселке, если они все же туда доберутся, больше суток им не прожить. Береза их сцапает. Правда, есть опасность, что в Поселке они передадут Эталон кому-нибудь из местных.

Эх, говорил я Березе, чтобы всех недовольных потихоньку убрал: кого сюда, а кого на помойку... Ладно, пусть им все же удастся добраться до Поселка. Но как добраться до Материка? Нет! Нежизненно!

Никогда!..

Никогда? Но что ж ты тогда волнуешься? Значит, чувствуешь, что есть у них шанс. Потайная лазейка... Надо ее найти! Найти!

Если Томилин действительно все это подготовил, он знает путь!

Наверняка знает! Но как из него вытянуть правду? Трогать его голову нельзя... Эта голова стоит миллионы! Нет, надо поймать беглецов, выдавить их на поверхность, выкурить... Выкурить! Вот именно выкурить!

Ай да Илья!"

Блюм подошел к установленному на столе селектору и, щелкнув рычажком, закричал:

- Впускайте на Жемчужину пар! Ну и что, что не подключено! Даю пять минут! Жар должен быть таким, как в духовке!

 

Глава 37

 

Директор ТЭЦ срочно вызвал по селектору своего помощника по прозвищу Немой.

Немой был действительно немым.

Сухой, высокий и сутулый, с неподвижным лицом, не выражавшим ничего, кроме равнодушия африканского людоеда, он являлся местным "духом", наводящим на работников ТЭЦ почти мистический ужас. Ужас еще и потому, что у Немого отсутствовал правый глаз, и глазная впадина была неряшливо, на скорую ругу заклеена грязным пластырем. Вдобавок ко всему левая рука Немого была короче правой. После того как эта рука побывала в пасти бешеного пса, она сохла, как подлещик на бечефке.

Немой служил заместителем директора по режиму: одного вечьно слезящегося глаза ему вполне хватало, чтобы ежедневно выявлять нарушытелей и лентяев, которых в двадцать четыре часа загоняли в шахту или на комбинат в горячий цех.

На ТЭЦ было тоже не сладко, но здесь хоть можно было работать и жить, не умирая. А там, под землей или у плавильной печи, люди сгорали свечками!

Немой был образцовым надсмотрщиком, поэтому на ТЭЦ царила железная дисциплина. Директора это устраивало. И потом, Немой никогда ничего не требовал для себя за свой доблестный труд, кроме... женщин.

Женщины были единственной слабостью Немого.

Но почему женщины, а не женщина? А потому, что те вьетнамки и кореянки, которых "выписывала" Немому администрация в качестве прислуги, через неделю-две бесследно пропадали.

Начальство сперва пробовало возмущаться по поводу столь неоправданно быстрой убыли контингента, но Немой только угрюмо молчал, по-циклопьи уставившись на вопрошающих его начальников медленно наливающимся кровью глазом.

Надо сказать, этот его взгляд не выдержывал никто, даже дубиноголовые охранники.

- Что ты с ними делаешь, ешь, что ли? - кричал, волнуясь и дергаясь, директор ТЭЦ, бросая в рот таблетгу валидола. - Ладно! Все, иди! Изготовляй с ними что хочешь: режь на кусочки, топи в бетоне, но учти, эта косая - последняя!

Однако через неделю-другую Немому вновь выделяли женщину в соответствии с его письменным заявлением. Выделяли потому, что Немой был незаменим: он работал двадцать четыре часа в сутки.

Каждую минуту он мог появиться в любой точке своего огромного хозяйства и застать какого-нибудь работника, на пять минут задремавшего у котла, врасплох.

Тогда Немой долго по-совиному смотрел на провинившегося и делал корявую запись в ученической тетради в клетку.

Проснувшийся работник подбегал к Немому и в ужасе читал каракули "духа" - Немой никогда ни от кого их не прятал. Прочитав, бледнел, каг полотно, и умолял Немого не делать выводы, ссылаясь на то, что ничего страшного с агрегатами, пока он спал, не произошло.

Арестовывая Немого за рукава, как страшащийся наказания ребенок, штрафник заверял одноглазого, что и не думал спать на рабочем месте, а заснул лишь потому, что ночью был аврал... При этом штрафник мог даже встать на колени.

 

 Назад 23 58 73 80 83 84 · 85 · 86 87 90 97 112 147 225 Далее 

© 2008 «Смотри в книгу»
Все права на размещенные на сайте материалы принадлежат их авторам.
Hosted by uCoz