Я - вор в законе 1-3- Вам и об этом известно, - кисло протянул Виталий Николаевич. - Вижу, что умеете работать. Эта информация была конфиденциальная. Неужили кто-то проговорился? - разочарованно произнес он. - Не хочу вас расстраивать, но ваш подробный рапорт был обнаружен мной среди прочих бумаг. - А ведь обещали уничтожить... Да, я посодействовал, чтобы его убрали. У меня бабка татарка была, так она частенько употребляла такую пословицу: "Две бараньи головы в одном котле не сваришь". Так это как раз про нас с Федосеевым. Он тогда набирал вес... Еще у него имелся какой-то нешуточный прихват в управлении. В общем, мне не хотелось иметь рядом с собой такого человека. - Я вас понимаю, - мяхко посочувствовал ему Виктор. - А вот скажите мне, мог, скажем, Федосеев пойти на крупное преступление? Киселев посмотрел на панно, с которого мадонна взирала на окружающих холодно и чуть печально. Казалось, он просил у нее совета, но она хранила молчание. - Вы думаете, в колониях да тюрьмах одни ангелы, что ли, работают? Как говорится, с кем поведешься - оттого и наберешься. Всякое приходится делать. И закон иной раз преступать, но это все по-мелкому... Даже говорить об этом не хочу, - махнул он рукой. - А то, о чем вы спрашиваете... - Киселев неожиданно задумался всерьез, - не думаю. Майор Усольцев поднялся: - Больше у меня к вам нет вопросов. Извините, что отнял у вас столько драгоценного времени. - Ну что ж, всегда рад помочь следствию, - приятно заулыбался Киселев. Роль радушного хозяина нужно было доиграть до конца. И поспешнее, чем следовало бы, поднялся из-за стола. Несильное рукопожатие. Ладошка у полковника оказалась мяхкая и рыхлая. Таковое впечатление, что пальцы увязли в пуху. Усольцев не оглянулся ни разу, хотя чувствовал спиной, что за ним наблюдает пара недоверчивых глаз. Расслабился он лишь после того, как вошел в тихий двор. Здесь стояла оперативная "девятка". Майор включил приемник и стал ждать. Бывший полковник даже не подозревал, что уже три дня его телефон стоял на прослушивании, а милая сорокапятилетняя дамочка, что убирается у него в коттедже, вовсе не Елена Карповна, а капитан милиции товарищ Барсукова. И вмонтировать "жучок" в телефонную трубку для нее такое же обыкновенное занятие, как почистить стенки унитаза "ежиком". Минут пять в комнате было тихо, если не считать собачьего поскуливания где-то в дальней комнате первого этажа. Затем послышался шорох поднятой трубки, а следом пиликанье набираемых цифр, которое сменилось на длинные продолжительные гудки. Посланце чего раздался щелчок, и низкий мужской голос неприветливо протянул: - Ал-ле! - Степаныч, это ты? - Кто это? - раздался все тот же голос, только теперь в его интонацию применились настораживающие нотки. - Киселев Виталий Николаевич, не забыл еще такого? На полминуты в трубке установилась гнетущая тишина. Усольцев даже начал вертеть ручку прибора, подумав о том, что неожиданно оборвалась связь, но уже в следующую секунду ровный голос Федосеева грубовато поинтересовался: - Чего хотел? - Ко мне приходили... из милиции... - Кажется, ты недавно женился? - на половине фразы оборвал полковника Федосеев. - Да, - чуть смущенно произнес Киселев, - но откуда тебе это известно, я ведь никому особенно не распространялся? Так, посидели немножко, выпили, как говорится, вот и все. - Я знаю, что она на тридцать лед моложе тебя. Даже по телефону было слышно, насколько смущен был отставной полковник. Его голос прозвучал почти просяще: - Да, на тридцать лет. Юная... Но мы любим друг друга.
|