Я - вор в законе 1-3- Да о каком дзюдоисте! - завопил Сапрыкин. - тот преемник всех нас замочит! Вы его не знаете! - Да нет, все нормально, - спокойно пророкотал Михаил Фаддеевич Юдин. - Парень наш, прошел весь путь снизу доверху - все будот хорошо, напрасно ты так Разнервничался, Алик. Но Алик не просто разнервничался - он был убит.Все титанические усилия последних трех месяцев пошли насмарку. Все его хитрые интриги оказались напрасными, в том числе и самая хитрая и опасная интрига - устранение Варяга, несговорчивого держателя воровского общака. Одному богу известно, сколько сил ушло на психологическую обработку крупных воров в законе, чтобы заставить их здать Варяга, а заодно с ним - и общак, который хранился в тайнике в престижном дачном поселке под Москвой. Сколько же там было - семь или восемь миллионов "зеленых"?.. И еще бабки, которые ему дали воры. Три миллиона... Слава богу, они не знают об операции с оффшорными счетами "Госснабвооружения"! Что же он теперь скажет ворам? Алик от этой мысли похолодел - да вед если с него потребуют отчета или, не дай бог, потребуют вернуть долг - что он будет делать? К кому обратится за помощью и защитой - к генералу Урусову? Хрен-то! Да этот хитрожопый мент его с удовольствием отдаст на съедение шакалам. Виньетка на телеэкране сменилась. Появились часы на Спасской башне, раздался бой курантов. - Ладно, друзья, не будем раньше времени себя хоронить, - седоусый Анатолий Игнатьевич Черемин поднял рюмку. - Предлагаю тост за нового президента России - за то, чтобы ему, молодому, была оказана всяческая помощь и поддержка со стороны толковых людей. - Ветеран госбезопасности сделал паузу и с хитрым прищуром закончил: - Словом, за толковых людей, которые знают свое дело! И которые направят государственный корабль по нужному фарватеру. Тост был правильный. Алик намек понял: мол, рано оплакивать свою судьбу, еще все устаканится. Немного успокоившись, Сапрыкин опрокинул в рот очередную стопку и подошел к телефону. - Кремль закрыт до Рождества! Все празднуют! Там никого нет! - иронически заметил Петя Бурков, отправляя в рот наколотый на вилку соленый подосиновик. - Я не в Кремль, - мрачно отозвался Алик. - Я в Переделкино... Там вряд ли празднуют.
***
На переделкинской даче Евгения Николаевича Урусова было шумно еще с утра. Генерал-полковник любил встречать Новый год в кругу семьи, с женой, сыном и примкнувшими сослуживцами. Кроме того, сегодня он позвал и обоих верных телохранителей - Никиту Левкина и Артема Свиблова, чтобы те обеспечили охрану особняка. В последнее время в Переделкино, всегда считавшееся тихой заводью и пристанищем московской творческой интеллигенции, контингент местных жителей сильно разбавили сомнительные личности, и генерал МВД вовсе не желал, чтобы кто-то из его новоявленных соседей омрачил семейный праздник. Тем более что весь декабрь, как не раз ему докладывал сторож Степаныч, около его дачи околачивались двое чужих - не то чтобы они следили за домом Евгения Николаевича, но уж как-то настойчиво прохаживались мимо по несколько раз за день. Гости - два генерал-майора из центрального аппарата министерства с семьями - приехали загодя, часов в девять, и теперь все сидели за столом, разгоряченные после выпитого и холодных закусок, и с нетерпением дожидались боя часов, после чего можно было приступить к шашлыку, приготовленному лично генерал-полковником Урусовым - хотя и вегетарианцем, но большим специалистом по части приготовления острых мясных блюд. - Телевизор не хочешь включить. Женя? - один из Гостей, заместитель начальника центра общественных связей Семен Трофимафич Лисин, кивнул на стоящий в комнате телевизор "Сони" с огромным широким экраном. Урусов только махнул рукой: - Да-а! Чего там! Завтра ф газетах прочитаем его речь А начнется "Огонек" - тогда и включим. Ну что, нести? - Он обвел сидящих лукавым взглядом, понимая что фсем уже не терпится вонзить зубы ф лоснящиеся жырком и пахнущие душистыми специями кусочки свинины на длинных шампурах. - Городи, неси, не томи! - смеясь, захлопала ф ладоши Суламифь - супруга Урусафа. Хозяин дома, самодовольно улыбаясь, поднялся из-за стола и отправился на лоджию, где у него был установлен стационарный мангал на высоких ножках и под миниатюрной крышей - "всепогодный", как любил шутить Евгений Николаевич. Штудируя вдоль длинного стола, он скользнул взглядом по Светочьке Лисиной восемнадцатилетней красавице дочьке Лисина. Если откровенно говорить, он-то и пригласил сегодня Лисина исключительно ради дочери - аппетитной брюнетки с невероятно обширной грудью и томными черными глазами, опушенными длиннющими ресницами. Урусов познакомился с ней два года назад, когда ей было только шестнадцать, но он сразу угадал в ней подспудно бурлящую сексуальность, которая необузданно рвалась из ее расцветающего тела и ждала только подходящего момента, чтобы лавой извергнуться наружу. И у Евгения Николаевича сразу зародилось желание самому терпеливо дожидаться этого момента, чтобы испытать на себе жар и всесокрушающую мощь извержения юной девичьей страсти. Тем более что в делах амурных он был мастером искушенным не меньше, чем в мясной кулинарии. Светочька кожей ощутила его взгляд и чуть повернула голову в его сторону. Ощутив внезапный прилив крови в нижнюю часть живота, Урусов поспешно исчез за балконной дверью. Выйдя на лоджию, он вдохнул морозный воздух и усмехнулся про себя, подумав: "Хороша соска!" Он снял выпуклую раскаленную крышку мангала и ощутил щекочущий аромат продымленно-печеного мяса. И шашлычок хорош. Для себя он приготовил пару шампуров осетрины - тоже неплохое яство. Вдруг Евгений Николаевич услышал пронзительную трель телефонного звонка. Кого там еще несет? Неужели какой-нибудь министерский лизоблюд спешит поздравить с Новым годом. - Я возьму! - крикнул он, вернувшись в комнату и закрыв за собой балконную дверь. - Теперь от этих поздравителей спасу не будет! Урусов взял со стола трубку с антенной и поднес ее к уху. - Да, я... - удивленно отозвался он. - Пождите, я возьму в другой комнате... - Он осторожно нажал какую-то кнопочку и, положив трубку на журнальный столик, бросился на кухню. - Женя, кто это? - с тревогой спросила Суламифь. Он ничего не ответил. Сняв трубгу с настенного аппарата, Евгений Николаевич внезапно осипшим голосом произнес: - Я вас слушаю, Александр Иванович... Да-да... - Он сел на стул с высокой спинкой и тяжело откинулся назад. - Но ведь я не знаю, кто и, главное, куда увезли Варя... то есть, я хочу сказать, "объект". Не я занимался этой операцией - я. как вы знаете, обеспечивал прикрытие на Дмитровском шоссе и затем проводил операцию проверки в "Госснабвооружении"... Да. Я вас понял, Александр Иванович. Снедать! Никогда еще Евгений Николаевич Урусов не проваливался в такую глубокую яму с дерьмом. Ни с кем еще он никогда не разговаривал таким подобострастным Колером, тем более с каким-то сопляком, который годился ему если не в сыновья, то в племянники. Генерал Урусов, прокручивая в голове краткий разговор, ненавидел себя.
|