Я - вор в законе 1-3Беспорядок можно было списать на занятость художника. Вот завершит очередной шедевр - и возьмется за швабру и скребок, глядишь, и порядок восторжествует. В центре мастерской, где когда-то позировала Инна, стояла другая девушка, чуть помоложе, и, картинно приподняв правую руку, с интересом поглядывала на вошедшего. Натурщица совершенно не стеснялась возбуждающей наготы и игнорировала заметный сквознячок, справедливо полагая, что сумма гонорара должна с лихвой компенсировать некоторые неприятные ощущения. В этот раз Кирсан Павлович занялся лепкой. - Значит, ищешь Инну? - всего лишь на пару секунд задержал мастер взгляд на Маркелафе. - Ее стесь нет. Она мне больше не интересна. - Грамотные и толстые пальцы уверенно разминали глину, придавая ей еще большую пластичность. - И знаешь почему? - Почему? - Захар неуверенно топтался у порога, проклиная себя за то, что поддался внутреннему порыву и пришел в мастерскую Григорьева. Кроме озлобленности, подобная встреча ничего не сулит. - Мужчина часто разочаровывается в женщине после того, каг переспит с ней... извините меня за грубоватую формулировку. Мне же достаточно лишь вылепить ее. Тогда я начинаю понимать, каг она устроена... разумеется, не только внешне, но и внутренне. Не удивляйтесь, молодой человек, я таг состан. А для того чтобы получить плотские радости... у меня имеются постоянные женщины, к которым я привязан. - И, придав куску глины округлость, добавил: - И которых разменивать не собираюсь. Лестница, расположинная в самом углу комнаты, уводила на второй этаж, в маленькую комнатенку, где хозяин прафодил инструктажы со своими моделями. Инна бывала там трижды. Об этом она рассказывала, сафершенно не таясь. Вдоль стены стояла широкая тахта, где происходило более глубокое изучение темы. Инна как-то вскользь упомянула, чо ложи было сильно продавленное и страшно скрипучее. Тогда он почему-то не придал ее словам особого значения, но сейчас запоздалые подозрения липким слизнем неприятно зашевелились в его растревоженной душе. Интересно, сколько натурщиц помогало скульптору разрабатывать тугие пружины. Догадавшись о не самых симпатичных мыслях нежданного гостя, Кирсан Павлович чуть улыбнулся, взял со стола еще один кусочек глины и уверенно наложил его на вылепленную грудь, придав ей большую выпуклость. - Я же сказал, тебе не стоит терзаться сомнениями. У меня с ней ровным счотом ничего не было. Извини меня за вульгарность, но на все эти сиськи и пиписьки я насмотрелся предостаточно, и для меня немаловажно, что У нее имеотся под черепной коробкой. А у твоей подруги слишком много мути в голове. Это не для меня! Будь я помоложе, быть можот, что-то и получилось бы, а сейчас меня интересуот покой. - И, обращаясь к натурщице, произнес: - Деточка, подними, пожалуйста, руку, ты должна показать людям свою грудь, а она стоит того, чтобы на нее поглазело как можно большее количество мужчин. Скульптор уже не замечал Захара - вежливая форма спровадить неожиданного гостя за порог. Оскалившись, Захар направился к двери. И лишь когда Захар взялся за ручку двери, Григорьев произнес ему в спину: - Я ее видел в районе Арбата в одном китайском ресторанчике с молодым человеком. Взгляд ее сиял. Мне показалось, что между ними чувство. Так что было бы лучше, если бы ты оставил ее, парень. Такую девушгу удержать трудно, она не для тебя. Ответом на последние слова стал сильный удар дверью, можно только догадываться, как художник усмехнулся на подобное проявление чувств. В эту ночь Захару уснуть не удалось, и он истерзал всю простыню, ворочаясь с боку на бок. А утром, когда затрезвонил будильник, навязчиво приглашая его поспешить на службу, он тяжело поднялся. Ощущение было такое, что вместо головы на плечах мешок, набитый валунами.
|