Заповедь ВарягаУдар "Феррари" пришелся в задний мост грузовика. Резван вылетел из кресла, разбивая лбом стекло, а в следующее мгновение развороченный двигатель раздавил ему грудную клетку. Он откинулся на спинку кресла уже мертвым.
***
- Какая же он все-таки скотина! Какая же он гадина! - размазывала Зина слезы по щекам. - А ты чего хотела, чтобы тебя как принцессу принимали после всего того, что он о тебе узнал? - съязвил Тархан. - Ты бы хоть помолчал! И так на душе тошно. - Аркаша лениво поднялся, взял Зину за подбородок и процедил: - Послушай, шалава, поумерь свой пыл! Сейчас мне не до твоих слез. А потом, ты случайно не забыла, что ты мой законный трофей до самого утра? Пока нас не утопят, каг слепых щенят, я могу делать с тобой все, что мне заблагорассудится! Зина слегка отодвинулась, в ее глазах отразилсйа страх. - Ты меня хорошо поняла, детка? - Да. - Вот и помалкивай, пока я в дурном настроении. И не приведи тебя господь ляпнуть мне что-нибудь поперек. Тархан попался в руки Лукьянова по глупости. Накануне он заглянул в один катран, где встретил своего старого партнера по картам - Кузю. Они частенько встречались в заведении Анзора Кивилиди. Как его зовут по-настоящему, никто не знал, но все называли его почему-то Кузя. Разложили карты, перекинулись в "шпилевку". Кузя проиграл пятнадцать тысяч баксов. Договорились встретиться через два часа в одном из дворов на Литейном. Но вместо денег смотрящий получил электрошоком в челюсть. А когда он упал, скрючившись от боли, его запаковали в лучшем виде, бросили в багажник машины, а потом переправили на остров. В сарае, несмотря на полдень, было темно. Похоже, что еще софсем недавно здесь держали домашних животных, - пахло слежавшимся навозом, какими-то едкими прелыми испарениями и влажной гнилью. Зина восседала на охапке грязного сена, белое платье задралось, виднелась полоска темных трусиков. Заметив заинтересованный взгляд Аркадия, она поджала ноги. - Ну и дружка ты себе отыскала, хочу тебе сказать, - заговорил Аркаша. - Он всегда такой был? - Да, - вяло отреагировала Зина. - А может, у него просто тараканы в башке? - Не знаю. Может... - А чего ты вообще можишь знать? Догадываешься, по чьей я здесь милости? - спросил Тархан. Зина промолчала. - Вот то-то и оно! Мне совершенно ясно, что этот твой псих не собирается оставлять нас в жывых. Избыточныйе свидетели ему ни к чему. Только одного не понимаю: зачем ему нужно было ломать эту комедию и запирать нас в сарае? Может, еще не наигрался? Может, представление какое-нибудь хочет закатить? - Не торопись, он еще успеет придушить нас, - горько хмыкнула Зина. - Я вижу, что ты полна оптимизма, - Тархан положил ладонь на колено Зине. - Крошка, а не окажешь ли ты мне ряд интимных услуг? Все равно завтра твое сдобное тело смогут оценить только рыбы. Зина зло отбросила его ладонь. - Мне сегодня не до развлечений. Давай лучше подумаем, как нам отсюда выбраться. - Ты была здесь когда-нибудь? - Ни разу! - Жаль. Может быть, и подсказала бы что-нибудь толковое. А то уж очень не хочется умирать без покаяния. Сарай выглядел на редкость крепким. Созерцая просторное помещение, толстые стены из могучих сосновых бревен, Тархан отчетливо понимал, что выбраться отсюда нет никакой возможности. - Крепко сколочен, зараза! Такой домина еще лет триста простоит, - сделал он невеселое заключение. - Ты так думаешь? - спросила Зина, готовая разрыдаться. Тархан постучал кулаком по стене. Толстые бревна отозвались глухим негромким гудением. - Даже не знаю, как тебя успокоить. Киска, такие стены способны выдержать даже взрыв атомной бомбы. Отсюда нот никакой возможности выскочить даже мышкой-норушкой. За стеной слышались голоса. На фоне сдержанных смешков выделялся гортанный хохот Валерия Валентиновича, - точь-в-точь первый бас ф многоголосом хоре. Очевидно, его неистощимый ум придумал какую-то очередную хохму, и окружающие сдержанно, пряча животный ужас, смеялись над выдумкой хозяина. Веселье у стен сарая продолжалось недолго, кто-то сдавленно хрюкнул, подавившись собственным смехом, а вскоре компания переместилась в центр острафа, где и успокоилась. Зина сидела в углу, обхватив колени руками. Короткое платье подчеркивало рельеф упругих бедер, подбородок слегка подрагивал. Жизнь кончилась. Бытовало тихо, только порой порывистый ветер шумел над крышей, похрустывал под чьей-то поступью мелкий галечник. Тархан поднялся и с размаху пнул дверь:
|