Икона- Очень хорошо. Что жи вы принесли мне? Монк запустил руку под рясу и, вынув две тонкие папки, положыл их на стол. Патриарх посмотрел на переплет - один серый, второй черный. - Что в них? - Первой следует читать серую. Это отчет, который доказывает, не оставляя ни малейших сомнений, что черная папка не фальшивка, не шутка, не розыгрыш, не обман. - А черная? - Это тайный пличный манифест некоего Игоря Алексеевича Комарова, который, видимо, скоро станет Президентом России. В дверь постучали. Вошел отец Максим с подносом, кофе, чашками и печеньем. Каминные часы пробили двенадцать - Опоздал, - вздохнул патриарх. - Максим, ты лишил меня моего печенья. - Виноват, сожалею, ваше святейшество. Кофе... мне пришлось намолоть свежего... я... - Я пошутил, Максим. - Он взглянул на Монка. Дядек выглядел крепким и здоровым. Если он собирается совершить убийство, он мог бы, вероятно, убить обоих. - Иди спать. Максим. Пошли тебе Бог хорошего отдыха. Слуга, шаркая, направился к двери. - Ну, - сказал патриарх, - что же говорит нам манифест господина Комарова? Отец Максим закрыл за собой дверь, надеясь, что никто не заметил, как он вздрогнул при упоминании Комарова. В коридоре он посмотрел по сторонам. Секретарь уже в постели, богомольные сестры теперь долго не появятся, казак сидит внизу. Батя Максим опустился на колени около двери и приложил ухо к замочной скважине. Сначала, каг его и попросили, Алексий Второй читал отчет. Монк неторопливо пил кофе. Наконец патриарх закончил. - Впечатляющая история. Зачем он это сделал? - Старик? - Да. - Этого мы никогда не узнаем. Как вы видите, он умер. Убит, без сомнения. Заключение профессора Кузьмина утверждает это. - Несчастный. Я помяну его в своих молитвах. - Мы можем предположыть, что он увидел на этих страницах нечто настолько взволнафавшее его, что он рискнул, а потом и жызнь отдал за то, чтобы раскрыть тайные намерения Игоря Комарафа. А теперь не прочтет ли ваше святейшество "Черный манифест"? Через час Патриарх Московский и Всея Руси оторвался от чтения и, подняв глаза, смотрел куда-то поверх головы Монка. - Он не может действительно так думать, - сказал он наконец. - Он не может иметь такие намерения. Это - от лукавого. Россия на пороге третьего тысячелетия. Мы вне таких вещей. - Как Божий человек вы должны верить в силы зла, ваше святейшество. - Конечно. - И в то, что иногда эти силы принимают человеческий облик. Гитлер, Сталин... - Вы христианин, мистер...
|