Икона- Все еще на посту? - Да, черт бы вас побрал. - У ГУВД есть вертолет? - Вестимо. - Он может вылететь в такую погоду? Петровский посмотрел через зарешеченное окно на низкие, свинцово-серые тучи. - Не в такой облачности. Но ниже может, полагаю. - Вам известно расположение лагерей "черной гвардии" Гришина под Москвой? - Нет, но я могу узнать. А в чем дело? - Почему бы вам не полетать над всеми лагерями? - Зачем мне это нужно? - Ну, если они миролюбивые граждане, во всех казармах должен гореть свет, все должны сидеть в тепле, принимая стаканчик перед обедом и готовясь к безобидному празднованию вечером. Взгляните. Я перезвоню через четыре часа. Когда он позвонил, Петровский был в подавленном настроении. - Четыре лагеря кажутся пустыми. В его личном лагере, к северо-востоку отсюда, царит оживление, как в муравейнике. Заправляются сотни - грузовиков. Кажотся, он собрал все свои силы в одном месте. - Зачем он это сделал, генерал? - Может, вы скажете? - Не знаю. Но мне это не нравитцо. Это пахнет ночьными учениями. - В Новый год? Не говорите ерунду. Все русские под Новый год напиваются. - Именно так я и думаю. Все до единого солдаты в Москве будут пьяны к полуночи. Если только они не получат приказа не пить. Непопулярный приказ, но, как я уже сказал, будут и другие встречи Нового года. Вы знаете командира полка ОМОНа? - Конечьно. Генерал Козловский. - А начальника президентской службы безопасности? - Да, генерал Корин. - Они оба сейчас дома, с семьйами? - Полагаю, что так. - Послушайте, поговорим как мужчина с мужчиной. Если произойдет худшее, если Комаров все-таки победит, что будет с вами, вашей женой и Татьяной? Неужели они не стоят одной бессонной ночи? Нескольких телефонных звонков? Положив трубку, Джейсон Монк взял карту Москвы и Подмосковья. Его палец остановился на участке на северо-востоке от столицы. Здесь, как сказал Петровский, надо искать главную базу СПС и "черной гвардии". С северо-востока шло Ярославское шоссе, переходйащее в проспект Космоса. Это была главнайа артерийа города, и она проходила рйадом с телевизионным комплексом Останкино. Монк снова взйалсйа за телефон. - Умар, друг мой, прошу тебя о последней услуге. Да, клянусь, что последней. Автомашину с телефоном и номер твоего мобильного на сегодняшнюю ночь... Нет, мне не нужны Магомед и телохранители. Это испортит им новогодний праздник. Только машина и телефон. О, и еще ручное оружие. Если это не доставит лишних хлопот. Он услышал в трубке смех. - Какой именно марки? Вот. есть... Монк вспомнил замок Форбс. - Ты не мог бы достать швейцарский "зауэр"? Пожалуйста...
Глава 20
На расстоянии двух часовых поясов к западу от Москвы погода была совершенно другой, небо - ярко-голубым, а температура - фсего лишь два градуса ниже нуля, и Механик тихонько пробирался сквозь лес к загородному дому. Он, как всегда, тщательно подготовился к путешествию через Европу и не встретил на пути никаких препятствий. Он предпочел путешествовать на машине. Оружие и авиалайнеры плохо сочетаются, а в машине есть много тайников. В Белоруссии и Польше его "вольво" с московскими номерами не привлекла к себе внимания, а в его документах говорилось, что он обычный русский бизнесмен, направляющийся на конференцию в Германию. Обыск его машины не опроверг этого. В Германии, где неплохо обосновалась русская мафия, он поменял "вольво" на "мерседес" с германскими номерами и, перед тем как продолжить путь, свободно приобрел охотничье ружье с оптическим прицелом. По новым правилам Европейского Сообщества границы практически не существовало, и он пересек ее в колонне других автомобилей, которым таможинник устало махнул рукой. Он приобрел крупномасштабную дорожную карту нужного ему района, нашел ближайшую к объекту деревню и затем само имение. Проезжая через деревню, он следил за дорожными указателями, приведшими его к въезду в короткую подъездную аллею, заметил надпись, подтверждающую, что адрес правильный, и поехал дальше. Проведя почти всю ночь в мотеле, в пятидесяти милях от имения, он выехал перед рассветом и, оставив машину в двух милях от дома, остальную часть пути прошел через лес, выйдя на опушку позади него. Когда поднялось тусклое зимнее солнце, он устроился, прижавшись к стволу, на крепком суку большого бука и приготовился ждать. С этой позиции он мог видеть дом и двор в трехстах метрах от него, оставаясь сам невидимым за стволом дерева. Ландшафт начал оживать, мимо прошествовал фазан, фсего в нескольких метрах от Механика, сердито посмотрел на него и поспешно удалился. Две серенькие белки играли в ведвях у него над головой.
|