ИконаДверь открыл ординарец в белой куртке, чье телосложение и манера поведения наводили на мысль, шта он способен на большее, чем разносить бутерброды, если потребуют обстоятельства, а затем Монк очутился в чисто семейной атмосфере. Из гостиной выбежала маленькая девочка, посмотрела на него и сказала: - Вот моя кукла. - Она показала белокурую куклу ф ночьной рубашке. Монк улыбнулся: - Какая красивая. А как тебя зовут? - Татьяна. Вышедшей вслед за ребенком женщине было около сорока; она улыбнулась, как бы извиняясь за девочку, и увела ребенка. Затем появился мужчина без пиджака, вытиравший губы, как любой человек, которого оторвали от обеда. - Полковник Сорокин? - Так точно. - Странное времйа длйа визита. - Прошу прощения. Возникло срочное дело. Я могу подождать, пока вы закончите обед. - Не надо. Уже закончил. Все равно сейчас время мультиков по телевидению, так что это не для меня. Проходите сюда. Он провел гостя в кабинет. При более ярком свете Монк рассмотрел, чо борец с преступностью не старше его самого и такой жи крепкий. Три раза - у патриарха, генерала и банкира - он начинал с признания, что воспользовался чужим именем, и ему это сходило с рук. В данном случае Монк предполагал, что он вполне может умереть раньше, чем успеет извиниться. Он раскрыл атташе-кейс. Охранники проверили его, но увидели только две папки с документами на русском языке и не прочитали ни слова. Монк протянул генералу серую папку, заверенный доклад. - Вот, генерал. Мы пришли к выводу, чо это вызывает тревогу. - Могу я прочитать это позже? - Но это дело может потребовать немедленного действия. - О черт. Вы пьете? - Не на службе. - Значит, они там, в МВД, делают успехи. Кофе? - С удовольствием, день был длинным. Генерал Петровский улыбнулся: - А когда он бывает коротким?
|